она же хозяйка вагона, и требует немедленно прекратить курение в салоне.
– Мужчина, я вас сейчас выгоню из вагона! Немедленно прекратите курить! Ишь, толстяк, выпимши, и курит еще! Бесстыжий пенсионер, ну и дела! Иностранец?
– Слющяй, милая, не голоси, а! Пенелопа Таврическая! Ха! Медуза ты Гаргонская!
– Что, какая я тебе Антилопа? Шут гороховый! Ковровый, опилочный, манежный! Тьфу ты, коверный! Ну держись, я щас, дедок…
Рассерженная проводница в желтых кудрях, в красных сабо на платформе, лет пятидесяти от роду, быстро уходит, то и дело оглядываясь на взрослых хулиганов и грозя им белыми кулачками в перчатках.
– А-ри-видер-чи, Мерлин Норма! – картинно заканчивает фразу Макс.
Алексей удивленно смотрит на дядю и не верит своим ушам.
– Как она тебя только что назвала?
– А, да ну их, все меня считают придурком, шутки юмора не понимают. Одичал народ! Обезобразился в своей чопорности и трезвости. Все считают бабки. Бабло в глазах, в ушах, в пупках, и даже в носу. Планируют прибыль, но не жизнь, разве тут до шуток юмора? Вот и жена считала меня шутом, ушла к более серьезному семь лет назад, ай! Ну и что, а я, может быть, счастлив, что я шут! Я и по первой профессии артист цирка, клоун. Так что, все правильно. Это я сейчас ночной сторож в детском саду, а так, что ни на есть клоун. С Олегом Поповым считай как-то номер делали! Он тогда сказал мне хорошие буквы:
– Знаете, Максимильян, а вы есть талантливейший из идиотов, которых я знал! При виде вас мне лично не то, чтобы хочется на ковер упасть и держать свой живот, мне под ковер залезть охота от смеха. Браво, клоун Максимус!
– Ну и что, сделали номер с Поповым?
– Ай, сделали, да только Олег резко эмигрировал в Европу, в Германию что ли, попросили его, эти, ну, кэгэбешники, я читал где-то. А потом и труппу нашу разогнали. В общем, как ты ушел в Афган, у нас тут с клоунами покончили одним махом. Угрюмая страна стала и померла вскоре. Золотой теленок вырос, не поднять…
– Макс, дай я тебя расцелую! Золотой ты мой шут!
Алексей обнял дядю.
– Вот ведь черт, что привязался? Отпусти!
– Эй, Макс, а ну-ка дай племяшу прикурить.
– С чего это, ты же спортсмен, у тебя же от курева голова болит? Ну на, давай вместе покурим…
Друзья смеются и закуривают. Удивительно, но пассажиры крепко спали, и никто не заметил проделок двух взрослых дядек.
– Ах, разбойники, опять курите! – крикнула проводница в разных перчатках на руках и уже без туфлей.
Проводница Пенелопа на этот раз нарисовалась в ярком бразильском костюме, она пританцовывает, помахивая огроменным хвостом, словно она не женщина, а самец павлина в брачный период. Она вела в бразильском танце охранника поезда.
– О, красавица, а мы вас ждали! Бразильский карнавал? Вот это номер, ух, проказница! Мартышка! – расхохотался дядя Макс.
– Придурки! Я вас сейчас с поезда спущу! – вставляет веское слово охранник и превращается в гиеновую собаку с огромными белыми зубами и длинным языком.
Друзья как ни в чем