йчас же сделай книксен, я тебе говорю! Не то… – и в голосе леди Маральи зазвенел металл.
Пришлось подчиниться. Выпускной не за горами, а там и распределение. И от Маральи многое зависит. Очень многое.
Я тотчас повернулась, захлопала ресницами, чинно сложила руки у груди и сделала книксен. Думаю, получилось очень неплохо. По крайней мере, лорд Эванс благосклонно посмотрел на меня и даже изволил подойти поближе.
Пожалуй, у меня слишком хорошо получилось. И зачем, зачем только я хлопала ресницами? Я знала, конечно, как влияют на мужчин такие вот смущенные юные девицы, хлопающие ресницами.
Но лорда Эванса, похоже, взяло по-настоящему.
– Сандра, дорогая, – мужчина взял меня за подбородок и приподнял голову.
– Как ты выросла! Тебя не узнать, – глазки его плотоядно сверкнули.
Я дура. Самая настоящая дура. Ведь всем известно, что лорд Эванс не пропускает ни одной юбки.
Особенно той, за которую и заступиться некому. А в нашем пансионе для благородных девиц все были такими. А я тут с трепещущими ресницами. Ресницы у меня были длинные, пушистые и темные. Так же как и мои волосы. И глаза у меня тоже были темные, а вот кожа наоборот, очень светлая. И я вовсе не была такой уж красавицей, которая нравилась всем вокруг.
Уж слишком волевой подбородок у меня, под стать характеру. В пансионе меня обычно ведьмой называли.
Так что мои попытки казаться скромницей никого не трогали до того. В том числе и лорда Эванс.
А тут он вдруг проявил интерес. Не ожидала я. Ведь лорд всегда предпочитал девушек покладистых, к тому же блондинок.
– Дорогая леди Маралья, – произнес он сладким голосом и я неожиданно насторожилась. Потому что, когда лорд Эванс говорил так, то можно было ждать любой пакости.
– Ведь Сандра скоро выпускается, я правильно помню? – и он повернулся к нашей старшей.
– Совершенно верно, дорогой лорд Эванс, – заверила его дама.
– Отлично, просто отлично! – пробормотал мужчина, наконец отпустив мой подбородок и отвернувшись.
– Вы знаете, дорогая моя леди Маралья, – опять сладко запел он. А мне от этой сладости стало дурно. Вот что он ко мне пристал?
– У меня как раз есть для нее вакансия. Вот буквально на днях образовалась, да, – добавил он и опять плотоядно сверкнул на меня глазами.
Мне сразу захотелось спрятаться. Пусть даже за леди Маралью. Но ведь не удастся. Я сделала невинную физиономию и преданно уставилась на старшую. Леди Маралью слегка перекосило. Опыт. Старшая знала, что когда я становлюсь вот такой послушной и всей из себя покладистой, жди беды.
– Да что вы говорите, лорд Эванс, – запела старшая, не забывая поглядывать на меня.
– Но ведь у вас, мой дорогой, детей нет, насколько я помню? – леди Маралья еще раз, но уже несколько нервно обмахнулась веером и незаметно, прикрывшись им, сделала мне страшные глаза.
А я что?
Я ничего.
Стою себе и преданно внимаю.
– У меня нет, – вздохнул, и так натурально, лорд Эванс. Детей у него и правда не было. Впрочем, он их терпеть не мог. Кричат, мешают, мочат подгузники или как там они называются. Нет, такой радости ему даром не надо.
– У брата есть, – вот тут лорд вздохнул по-настоящему.
– Правда, их двое. И весьма вредн… непослушные, – поправился мужчина.
Эй, это что? Он и правда хочет отдать вакансию мне?! С чего бы такая щедрость? Ведь брат лорда Эванса никто иной, как герой последней войны с нежитью, генерал Лайят, по прозвищу Огненосец.
Да ведь он же один из самых завидных женихов в королевстве. Подружки мне все уши о нем прожужжали. “Ах, генерал Лайат… Он такая душка. И танцует превосходно”, – охали и томно вздыхали они.
А я только посмеивалась. Нашли душку, тоже мне. Я вот не представляю себе душку с таким-то прозвищем.
Генерал Лайат, конечно, сильный огненный маг. Но сильных магов полно, а Огненосец у нас только один.
И если говорить честно, то… Генерал был редкостным красавцем. С такими синими пронзительными глазами и таким выдающимся подбородком, что с него можно прямо при жизни ваять статую. А еще они говорили, что дамы на балах едва не дрались между собой, чтобы только оказаться к Огненосцу поближе.
И ведь он был женат… Точно, был. А еще там была какая-то история, связанная с его женой. То ли она заболела и умерла, то ли попала под проклятье, то ли нежить ее растерзала. Что там было на самом деле, я не знала. Выходит, он остался один с детьми?
Я отмерла и посмотрела на старшую.
Леди Маралья сощурила глаза и подняла бровь. Ого…
Похоже, дело серьезное.
– Да, я помню эту печальную историю, – медленно сказала она и повернулась ко мне.
– Сандра, дорогая, возвращайся в комнату, – и старшая величаво махнула рукой.
Я не стала разрушать образ послушной и смиренной девушки и, опустив глаза долу, поспешила к