встрече они оказались серыми, а в другой раз – карими.
– Цветные линзы до обидного похожи на магию, – сообщила я Кате, немного разочарованная прозаичностью придуманной разгадки.
***
Из Будапешта я вернулась в середине сентября. Сентябрь всегда навевал на меня вселенскую тоску и меланхолию: даже перспектива золотой осени не отменяла приближения холодов, слякоти и серости, в которые Москва погружалась стремительно и неотвратимо. Тот месяц не стал исключением: брутально перевернув календарь, осень по-настоящему наступила всем на горло прямо первого сентября – солнце тут же бесследно исчезло с небес, а дождь поливал город и днём, и ночью. Поэтому по дороге от аэропорта к дому я мечтала об одном: проспать месяц кряду, а лучше шесть, пока всё не расцветёт или не исчезнет.
Это путешествие не заняло бы призовых мест в моём рейтинге: Будапешт всю неделю заливало дождём, мы с Кэт первое время радостно под ним скакали, а потом замёрзли, приуныли и стухли окончательно уже на третий день. Чудеса архитектуры почему-то не приносили радости, прогулка на остров Маргит была испорчена утратой Катиного кошелька, ну а потом случилось самое страшное: мой фотоаппарат отправился в последнее путешествие с моста через Дунай, унося с собой на дно бесчисленное количество фотографий чаек на фоне туч. Немыслимо, что я вообще сумела пережить такое фиаско, ведь камера давно была продолжением моей руки, а также куском сердца и третьим глазом.
Завершилась поездка совсем по-дурацки: я дремала на заднем сидении такси в тот момент, когда на меня с небес свалилась квартира. Как альтернатива метеориту – совсем неплохо, конечно, а в остальных отношениях – так себе.
– Привет, – жизнерадостно воскликнул голос тёти Лизы в телефоне. – Я точно помню, что ты умеешь пользоваться какими-то там сайтами, где сдают недвижимость.
– Привет.
– Привет. Камишка, ты представь, мне наконец-то предложили должность директора филиала в Воронеже. Я подумала, что Воронеж, конечно, не Париж, но это такая возможность!
Тётя Лиза щебетала так быстро и радостно, что я невольно представила себе, как она стоит в красном берете, обняв багет, а за спиной у неё Эйфелева башня прямо посреди Воронежа.
– Воронеж, в принципе, не так уж далеко от Парижа, – согласилась я.
– Вот. Хоть ты меня понимаешь. И я решила: если уезжать надолго, то не бросать же пустую квартиру, это же какие деньжищи можно с неё получить. Да?
– Да? – рассеянно предположила я.
– Я закинула ключи в твой почтовый ящик. Там всё прибрано, ценное я отвезла к подруге, но всё равно надо чтоб люди были приличные…
– Тёть Лиз, какие ключи? – чувствовать неладное было уже поздно, но я наконец почувствовала.
– От квартиры, – в трубке что-то зашуршало, запищало и тётя Лиза протараторила ещё быстрее: – Погоди, тут посадка на рейс начинается, позвоню потом.
Не оставив мне шансов разобраться, что, чёрт побери, происходит, с чего вдруг я обречена сдавать чужую квартиру,