сам пропал, потом… – она замялась, – потом полиция: расскажи все, что знаешь, а мы тебе – шиш.
– Да откуда же такое нездоровое любопытство! – подполковник, казалось, искренне недоумевал.
– Нездоровое? – возмутилась Даша. – Посидели бы вы, как я, дома пять лет в четырех стенах – вам тогда даже замена газовых труб у соседей показалась бы событием.
Полетаев рассмеялся и примирительно потрепал расстроенную женщину по плечу, его лицо сразу стало каким-то простым, по-мальчишески задорным. Человеку с таким лицом хотелось доверить самую большую тайну в жизни.
– Ладно, Дашенька, не сердитесь, давайте телефон вашего Сола, мы с ним свяжемся и узнаем, что ей понадобилось в Швеции.
– Но он звонил из Австрии, – растерянно проговорила она.
– Час от часу не легче. Что он там делает?
– Понятия не имею. Вчера искала номер его мобильного телефона, хотела спросить, почему не отвечает на мое письмо, но не нашла. Можно, конечно, связаться с Майклом, это наш приятель, узнать у него.
– Вы можете это сделать прямо сейчас?
– Почему бы и нет? – Она пожала плечами. – Откуда можно зайти в Интернет?
Майор Томек, внимательно прислушивающийся к их беседе, понял вопрос и шумно вылез из-за стола.
– Прошу вас, пани. Этот компьютер подключен к интернету.
– Угу, – проворчала Даша, – и какой будет обратный адрес, Interpol.cz? Долго придется ждать ответа.
– Нет, адрес вполне гражданский, – рассмеялся майор, – пишите смело.
Даша уселась и быстро застучала по клавишам.
– Будем надеяться, что Майкл быстро ответит. Могу не отключаться от сети?
– Конечно, мы подождем.
– У меня еще один вопрос, – Полетаев развернулся и положил ногу на ногу, голос стал проникновенным, доверительным, – перед вашим приходом, пан майор сообщил, что вы не верите в самоубийство Луниной.
– Честно говоря, нет.
– Почему?
Даша нажала иконку «доставить почту» и облокотилась о стол. Некоторое время она молчала, задумчиво барабаня пальцами.
– Меня смущает записка. Понимаете, она скорее обвинила бы меня, Санта Клауса, целый свет, но только не себя. К тому же письмо слишком лаконичное, в нем нет патетики. А Светка была актрисой, она постоянно находилась в роли: заболел живот – значит, рак желудка, закашлялась – воспаление легких… Да она чихнуть не могла просто так, и уж если бы решила покончить с собой, то написала бы не одну сухую строчку, а роман с продолжением. Либо она помешалась, потому и отравилась, либо убийца просто не имел представления, с кем имеет дело.
Лицо подполковника по-прежнему ничего ни выражало, лишь глаза стали чуть ласковее.
– Но следов борьбы не обнаружено, – он встал, прошелся по кабинету, затем подошел к свидетельнице и наклонился так низко, что Даша явственно ощутила тонкий аромат дорогой туалетной воды. – Шум из номера не раздавался, на стакане только одни отпечатки пальцев.
– На стакане? – недоверчиво переспросила свидетельница, одновременно соображая, отодвинуться ей или