Джона.
Он уже стоял рядом с ней. Солдат поднял руки, а Джон подскочил к нему и выудил из кобуры у него на поясе новенький маузер.
В этот момент тишину дома расколол громкий звон.
Розалин увидела, что часовой проснулся и дергает за веревку, уходящую в нишу в стене.
– Бежим! – крикнул Джон и толкнул Розалин к выходу.
Она понеслась по ступеням, не чуя ног. За спиной слышались тяжелые шаги Джона.
Но звон давно опередил их, разносясь по темным коридорам, в один из которых они наконец выскочили.
Розалин миновала кухню и побежала к двери черного хода. Вспыхнул яркий свет. Он ослепил ее, заставив замедлить бег.
– Там!
– Стоять!
Но Розалин и Джон не остановились. Всего несколько шагов до заветной двери!
Грянул выстрел. Розалин обернулась на ходу и увидела, как покачнулся Джон. На его правом плече стало расплываться красное пятно. Розалин в ужасе замерла, но Джон снова толкнул ее вперед.
– Беги! – прошипел он сквозь стиснутые зубы, вскидывая отобранный у солдата пистолет.
Толкнув дверь плечом, Розалин выскочила в сад под звуки выстрелов. Ей не хватило духу обернуться.
Бежать!
Но на улице она растерялась: где они с Джоном оставили веревку? Все сугробы вокруг выглядели одинаково!
В доме внезапно стало тихо. Прислушиваясь к этой пугающей тишине, Розалин с трудом подавила слезы и сильнейшее желание вернуться и побежала через сад наобум.
– Вот она! – раздался рядом мужской голос.
Розалин шарахнулась в другую сторону, но откуда ни возьмись перед ней возник рыжий парень в форме. Розалин подняла револьвер. Парень ударил ее по руке, и она выронила оружие. Он сомкнул хватку на запястье, но Розалин знала, что делать…
– Не шевелись! – произнес мужской голос позади нее.
Розалин потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что именно уперлось ей в спину. А поняв это, она замерла, забыв дышать.
– А ты – отойди!
Рыжий выпустил ее и сделал шаг назад. Толчок в плечо заставил Розалин развернуться лицом к тому, кто ей угрожал.
Им оказался высокий мужчина. Уперев дуло пистолета ей в грудь, он притянул ее ближе. Розалин едва удержалась от вскрика – лунный свет падал на его обезображенное лицо: левая щека, от уха до носа изъеденная рытвинами, по цвету напоминала кусок сырого мяса. Легко было догадаться, что это шрам от ожога. Он продолжался на шее и уходил под ворот форменной рубашки. На здоровой половине лица кожа была гладкой, но ощущение, что перед Розалин не совсем человек, мешало определить его возраст. Солдат был так близко, что она чувствовала исходящий от него запах табака, а он, нахмурившись, внимательно разглядывал ее.
– Ты не из наших, – заключил он.
Розалин не знала, что на это отвечать. Но он и не ждал ответа. Подтолкнув ее дулом в сторону дома, он велел:
– Вперед!
Она дернула рукой, предплечье которой он сжимал слишком сильно, причиняя боль. Но ему это не понравилось: пистолет переместился к ее виску.
– Без