соперника Даниила, великого князя Ярослава Всеволодовича.
Владимиро-суздальский князь Ярослав был отравлен в столице монгольской империи Каракоруме, где в этот момент также энергично действовал папский легат. Затем папа потребовал от его сына Александра Невского изменить православию на том основании, что Ярослав, умирая чуть ли не на руках Карпини, якобы принял католичество.
Отчет легата переполнен ложью, но его детальные бытовые сведения о сотрудничестве с галицкими князьями выглядят достоверно. Если Александр отправил папского посла восвояси, а новой волне крестоносцев дал отпор, то Даниил принял от папы и веру, и королевскую корону, погубив Западную Русь в интересах католической Европы. Попытка Галицкого летописца спасти своего великого князя хотя бы от обвинения в смерти Михаила Черниговского – понятна и простительна. Он переврал факты и даже даты, спасаясь от стыда.
Сведения иностранцев о Древней Руси не всегда явно тенденциозны политически, но непременно отражают наряду с непосредственными наблюдениями присущие их собственной культуре стереотипы. Так, арабский путешественник, лично видевший, как любимая женщина умершего знатного руса долго прощается с его товарищами, переходя из шатра в шатер и выпивая, смело утверждает, что дама вступала со всеми ними в половую связь.
По его культурной традиции такое свободное общение с мужчинами, с которыми женщина совершила долгий и горестно завершающийся поход, не могло означать ничего иного! И сама мысль о том, что женщина, добровольно собирающаяся убить себя и отправиться в загробный мир вместе с мужем – не рабыня, которую нужно охранять от соблазнов и оберегать от всяких контактов, не могла прийти автору в голову.
Византийцам такое поведение русских женщин казалось необычным, но доступным для понимания. Но их традиция, раз связав варваров-славян с долблеными лодками, заставляла самого императора именовать русские мореходные ладьи «моноксилами» (однодеревками), даже если они вмещали 40 воинов и большой груз.
Моя книга, описывая на основе анализа источников обстоятельства жизни Древней Руси, имеет целью показать не только события, но и то, что было у русских людей в головах. Наиболее ярко и в то же время туманно это представлено в древнерусской литературе.
Мы не знаем, за редкими исключениями прямых ссылок и реминисценций, какие произведения и насколько повлияли на того или иного человека и даже на определенный социум. Но имеем уникальную возможность лично погрузиться в мир читателя Древней Руси XI–XIII вв. благодаря огромной работе Института мировой литературы РАН (Пушкинского Дома), опубликовавшего уникальную Библиотеку литературы Древней Руси[1]. Это подлинно научное издание, имеющее все пояснения, необходимые для понимания текста, и понятный современному человеку перевод. Отсылаю вас к нему, понимая, что смогу передать в этой книге лишь малую часть идейных и художественных богатств, на которых основано величие