первого века.
Впрочем, то, какими глазами смотрела на меня Мария Мануэла… О, эти глаза обещали мне очень и очень многое… когда я отлежусь и буду способен хоть на что-то.
Правда, не только я изображал из себя смесь подъёмного крана и мула, все мои люди исправно работали. Корабли настолько достали, что просто не передать словами. К чести Резанова и Хосе Дарио надо сказать, что и их люди приняли самое активное участие в разгрузке моих кораблей.
Но всё имеет свойство когда-то заканчиваться, закончился и этот логистический ад.
– Николай Петрович, если это не секрет, скажите, пожалуйста. Как вы очутились в этом Богом забытом месте. Оно несколько далековато от границ Российской империи. Вы не находите?
Мы сидели в обеденном зале ранчо, принадлежащего коменданту Хосе Дарио Аргуэльо. В моём бокале плескалось вино, которое мы привезли, но на этом наш вклад в праздничный стол практически закончился.
Ароматный и чертовски вкусный хлеб был испечён из местной пшеницы. Парочка оленей, мясо которых мы с аппетитом поглощали, ещё утром скакали по местным лесам. Вот пряности и соль наши, этого не отнять.
– Какие уж тут секреты, мистер Гамильтон. Наша колония в Новоархангельске буквально бедствует. Вы не поверите, продукты мы через океан возим, из Охотска! Вот где Охотск и где Новоархангельск! – Тут вы правы, дорогой Николай Петрович, это дурдом, не поспоришь.
– И что же? Вы тут нечто вроде фуражира?
– Хех, – Резанов залпом выпил вино, я сделал знак рукой, и Барри-младший тут же наполнил его бокал, – можно и так сказать. Видели два судна у пристани, «Юнону» и «Авось»? Я же их за собственные деньги купил, и все припасы, которые уже по разу отсюда доставил Баранову, тоже!
Что-то он очень уж экспрессивен, надо уточнить.
– А что это за Баранов? Вы так говорите сейчас, как будто злитесь.
– Я про Александра Андреевича ничего плохого сказать не могу, на Аляске всё на нём держится. Но как же она далеко! Наши люди там с голоду дохнут, пока мы тут оленину кушаем. А это, считай, край России!
Вот как! Да вы, Николай Петрович, оказывается, радетель за отечество.
– Так в чём же дело? Если у вашего Баранова есть чем заплатить, Хосе Дарио тут же отгрузит ему всё, что нужно, а Иван Петрович отвезёт, так ведь?
– Конечно, отвезу, мистер Гамильтон, как не отвезти! – ответил Плетнев. Комендант форта Сан-Франциско ничего на это не сказал, говорили-то мы по-русски.
– Ну вот и славно, господа, вы как хотите, а мы с Марией Мануэлой вас покинем, так ведь, милая? – обратился я к жене.
– Да, дорогой, конечно, давно пора, – ух ты, как глаза горят у моей горячей испанки!
Мы зашли в поставленный нам двоим шатер, и Мария Мануэла на меня буквально набросилась…
Я чиркнул огнивом, искра попала на трут, и я раскурил трубку от разгоревшегося пламени. Надо, кстати, озаботиться нормальными спичками, каменный век какой-то, честное слово.
Так, жена спит, можно и подумать, раскинуть мозгами, так сказать.
Я