слышу. Я в душе.
Слава взял из пакета губку и стал убираться вокруг лежбища Кати. Его возлюбленная выскочила из ванной через десять минут. Она сушилась и одевалась. Слава не подходил к ней, наблюдая с дивана. Новое белье, колготки, выглаженная юбка, а не повседневные джинсы. Белая блузка с длинным рукавом и симпатичным бантиком на груди. Больше никакого стеснения перед Славой. Он понимал, что это не для него так наряжается. Для него было пятнадцать минут назад на диване. Обидно было еще потому, что Слава давал деньги на Катины наряды, при этом она ни разу ничего из этого не надела для него. Нарядившись, Катя стала выглядеть так, как в ее первый приход и знакомство со Славой. Такая же милая, скромная, обаятельная. Одно исключение – надела очки. С большой оправой, которая очень ей шла. Вот только она не страдала проблемами со зрением. С очками лицо было совсем другое. Слава даже захотел задержать ее на пятнадцать-двадцать минут, уложив на свой диван.
Чмокнув его в щечку, Катя быстро убежала, надевая туфли на ходу.
Выбежав на площадку, она по неосторожности врезалась в Настю. Искренне извинилась, понимая, что, если Настя ответит словами и, не дай бог, делом, сглазит надолго.
Настя, молча провожая взглядом Катю, постояла возле собственной двери. Развязав пояс на черном пальто, проверила, все ли пуговицы застегнуты, завязала пояс на галстучный узел, выгодно выделив тем самым талию. Поправила вязанную шапку, зашла к Славе. Слава стоял у колонны, смотря в окно бывшей спальни, из которого открывался вид, достойный кисти художника. Это были четыре горы с заснеженными вершинами. В ясную погоду открывалась пятая гора. Ему нравился этот вид. Слава всегда хотел побывать на этих поднебесных зубьях, но так ни разу и не собрался, поэтому купил оптический телескоп несколько лет назад. Днем он смотрел на горы. Иногда в объективе телескопа попадались туристические группы, которые даже в июле карабкались наверх в зимних куртках, так как снежная метель не позволяла приблизиться к вершине. Ночью несколько раз он не мог уснуть, рассматривая разноцветные звезды и кратеры Луны.
Слава слышал, что кто-то вошел, но, думая, что Катя вернулась, не стал оборачиваться. Настя, закрыв дверь на собачку, не разуваясь, пошла к Славе. Встала за ним и стала смотреть в окно. Слава, уловив запах духов, узнал Настю. Сделал вид, что не заметил ее, продолжая стоять лицом к окну.
– Опять мечтаешь?
– В этот раз размышляю.
– О чем?
– О Кате. О будущем.
– Какое у тебя может быть будущее с Катей? Молодая девчонка. Тебе уже под сорок. Кроме тела, с нее взять нечего.
Слава не отводил взгляда от окна. Он не хотел признаваться, что Настя права. И он сам пришел к этому выводу. Вывод заключался в мысли об обреченности своего будущего. Ведь он может дожить до девяноста лет в одиночестве, а так не хочется этого. Возможно, скоро он будет не в состоянии иметь детей, любящую жену. Вся его жизнь может свестись к заточению в этой золотой клетке с походами до ближайшего магазина. На данный момент можно этого избежать благодаря Кате. Все, что нужно, – чтобы