для отечества в том я не вижу, всё равно же после очередной революции трудящиеся потом эти коттеджи у новых буржуев отберут. Решёток вот только на окнах многовато стало…
– Спасибо, это хоть заметил. Не просто многовато решёток нынче, а все окна первых этажей зарешечены, я хоть и не часто по городу хожу, но это-то заметил. Люди сами себя за решётки посадили, а ты опасности не видишь?
– Пока не вижу. Нам с тобой, Глеб, на пятом этаже боятся нечего. Кстати, там за окном болтается рекламный лозунг, видел?
– Нет, я их и при советской власти не особо разглядывал, а нынешние и подавно не читаю.
– Я тоже советские не читал, но вот почему-то до сих пор помню, что партия – это ум, честь и, кажется, совесть народа. А тот лозунг, про который я тебе говорю, обещает сделать наши ваучеры золотыми. Ты свой ваучер ещё не пропил?
– Нет, – обеспокоился Татищев. – Я и забыл про него. А что?
– Да они всё дешевеют. Золотыми их вряд ли сделают. Давай в следующий выходной пропьём?
– Давай! – оживился Татищев. – А насчёт замены транспарантов, знаешь, что скажу? Сейчас скажу. Те, прежние, про «ум и совесть», народ воспринимал как безобидную забаву пристроившихся к власти маразматиков. Ага. А новые не безобидны, потому что прославляют паразитические способы обогащения. Приобщают к западной цивилизации, то есть. Ага. Я недавно прочёл: оказывается, в романо-германских языках нет аналога русскому слову «совесть». У них там вместо совести «сознание», а это ведь как небо от земли! И после этого нам талдычут, что они цивилизация! И эта сознательная «бессовестная» цивилизация учит нас, как жить!
– А помнишь, Глеб, как ты радовался в девяносто первом, в августе?
– Кто ж тогда мог знать, как обернётся! Теперь-то вижу: не наши тогда победили… Иной раз так бы и грохнул телевизор оземь! Ага. Ты вот счастливый, не смотришь его, а я видел, как они аплодировали одной своей «не нашей», когда она с государственной трибуны брякнула насчёт художников: «К станку их!» Ещё видел, с какими фашистскими улыбками провозглашали: «Место под солнцем заслуживает лишь сильнейший!» У них прямо звериная ненависть ко всему хорошему, что сделано Советской властью! Я тебе так скажу, вражды к их западной цивилизации я не имею, но я русский, я русскую цивилизацию люблю. Особенно за нестяжательство, которое наши «ненаши» теперь на смех поднимают… Чего ты улыбаешься?
– Выражение понравилось: «наши ненаши». Я долго голову ломал, как поточнее обругать, извини за выражение «музыкантов», которые русские мелодии обрабатывают, то бишь уродуют под западный стиль. «Наши ненаши» – точнее не придумаешь. А знаешь, на Западе есть немало такого, что можно обозначить обратным выражением: «не наши наши». В музыке – испанские танцы или итальянские песни, например. В литературе – американский «Гекльберри Финн» Марк Твена или испанский «Дон-Кихот» Сервантеса. Сколько таких славных донкихотов на Руси!
– Согласен.