теперь делить? Так нет, ненависть даже смертью не исправишь. Так и сказала по телефону: не поеду к этому упырю. О мертвых, дескать, плохо нельзя, но о нем можно…
– Да уж, высокие отношения, – согласился Хижняк.
– Но несколько не по теме, – сказал Светлов. – Людмилу, невзирая на «семейные ценности», могут попытаться увезти, и мы лишимся свидетеля. Пусть пока побудет здесь, а потом мы ее доставим куда скажут. Есть желание убедительно с ней поговорить – и желательно не в ваших мрачных стенах. Благодарю вас, Нина Витальевна, вы лаконично и доступно описали ситуацию. А теперь давайте подробности: что нарыли эксперты, имелись ли следы на местах преступлений, что думаете по поводу личностей преступников – а также как они выявляют «жирных» клиентов. Все, что в головах и на бумаге. Я понятно объясняю? Похищены ценные вещи, в том числе одежда и обувь иностранного производства, которую преступники вряд ли будут носить. Значит, сдадут барыгам – что думаете по этому поводу? Есть ли кандидаты на примете? Арсений, почему все время зеваешь?
– Не доспал, – смутился Голицын. – Сегодня же полночи метались, почти не спали.
– Лучше переесть, чем недоспать, – назидательно сказал Аристов. Хихикнул Шура Хижняк, по-быстрому спрятал глаза. Андрей вздохнул: помощников бог послал, конечно, ценных…
Он всматривался в карту местности, запоминал и отмечал места, где происходили преступления, вглядывался в очертания дороги, подпирающей горную местность. Отыскал водопад, на котором спаслась свидетельница Ключевская. Два преступления из трех произошли на этой дороге, проходящей мимо Сторожевого, Паланги, Меркадии – и далее, с выездом на основную трассу. Дистанция между местами нападения порядка километра. Третье преступление – в глубине скалистой местности, у Музыкального водопада. Там хватало проселочных дорог. Горы и скалы не являлись чем‐то монолитным, отвергающим цивилизацию. Соединенные между собой точки формировали треугольник – «треугольник смерти», как он его окрестил. Вряд ли в этом имелся смысл. По приказу Мелентьева усилили патрулирование – в этом тоже не было большого смысла, особенно в светлое время суток. Зацепок не было – кроме той самой свидетельницы, с которой он никак не мог пообщаться. Постоянно что-то мешало. Разговоры с экспертами, с подполковником Мелентьевым – Василий Федорович хотел знать, что удалось выяснить «знаменитому сыщику». На незнакомца косились, шептались за спиной, и это начинало нервировать.
На черной «Волге» примчался бледный товарищ – рослый, убедительный. Товарищ Латынин носил звание майора Комитета государственной безопасности. Новость подкосила человека – выяснив, что она не ложная, Латынин впал в прострацию, шатался по двору бестелесной зыбью, много курил. Придя в себя, заперся с Мелентьевым в его кабинете. Сотрудники милиции прислушивались к происходящим там событиям, беспокоились. Когда беседа завершилась, Василий Федорович был такой же бледный, как его собеседник. Он лично отыскал Светлова, позвал к себе. Майор госбезопасности старательно