прижав к голове уши и раздраженно размахивая хвостом. Бен посмотрел ему прямо в глаза, осторожно провел ладонью по серо-стальному носу и тихонечко что-то ему прочирикал. Уши коня поднялись, как при звуках располагающих и знакомых.
– Ща тя как тяпнет, коль будешь его телепать, – с многообещающим видом пробубнил Пэт. – Отзынь от его и займись коровами, как тебе велено его честью, – скомандовал он. При свидетелях хитрый этот работник всегда обращался с Герцогом очень почтительно, хотя в отсутствие оных жестоко его пинал.
– Да я совсем не боюсь, – откликнулся Бен. – Ты, старина, ведь мне больно не сделаешь, правда? – И, обхватив Веллингтона за шею, он прижался щекой к его морде. – Видите? Он понимает, что я ему друг.
Конь ответил на это доброжелательным взглядом и приветственным ржанием.
Сквайр, наблюдавший всю сцену из распахнутого окна, понял по выражению лица Пэта, что назревает конфликт, и торопливо вмешался:
– Дай парню запрячь Герцога, если сумеет. Я как раз собирался на нем проехаться. Пускай попытается.
Бен с удовольствием попытался и проявил себя столь стремительным и ловким запрягальщиком, что к моменту выхода сквайра из дома просторный фаэтон[3] уже был подан к крыльцу, вместе с Герцогом, у головы которого стоял улыбающийся юный конюх. Умелая, аккуратно выполненная упряжка и быстро налаженная дружба с конем обрадовали старого джентльмена, но он не рассыпался в похвалах, ограничившись лишь краткой репликой:
– Все в порядке, парень.
Когда экипаж, скрипя и подпрыгивая на ухабах, скрылся вдали, Пэт отворил ворота скотного двора, из них показались ухоженные желтые коровы, которых Бен погнал по дороге к далекому пастбищу, где животных ожидала ранняя молодая трава. Путь их лежал мимо школы. Бен глянул на ее окна. По коридору шествовали на урок чтения ученики. Бен проникся сочувствием к ним. Провести такое прекрасное летнее утро запертым в классе ему казалось невыносимым.
Вдруг ветерок, лениво гулявший вокруг крыльца, подхватил с одной из ступеней листок бумаги и, разумеется даже не представляя себе, насколько важную оказывает услугу, легким порывом подбросил его к ногам Бена. На листке оказалась картинка. Она привлекла внимание мальчика. Подняв листок, он стал ее разглядывать. Листок, как немедленно Бену сделалось ясно, выпал из чьего-то порядком потрепанного учебника. На картинке изображались какие-то вставшие на якоря корабли, с них сходили на берег странно одетые люди, а на берегу танцевала толпа индейцев. Бен заинтересовался, однако текст под картинкой прочесть не смог, настолько сильно, к большому его разочарованию, тот оказался залит чернилами.
– Может, девочки знают? Спрошу у них, – сказал себе Бен, совершенно заинтригованный изображенной художником сценой на берегу.
Он пригляделся к крыльцу, но никаких вырванных страничек больше не обнаружил и, запихнув тот, что ему достался, в карман, направился дальше. Песня веселого боболинка[4] сопутствовала ему. Солнце светило мягко