двухкомнатной халупой это был просто дворец! Да что говорить – один кабинет занимал пространство в половину моей старой квартиры. – Я представляю, какие это деньги! И зачем это было надо?
– Надо, господин. – Он помотал головой. – Вы не переживайте, теперь мое место рядом с вами. Я не бедный человек. Думаю, сейчас мое состояние можно оценить в двадцать-тридцать миллионов рублей: половина – на счетах в трех банках, остальное – в акциях и недвижимости за границей, которая большей частью сдается. Кое-какая недвижимость за границей, я ее сейчас сдаю в аренду. Кстати, за дом я выручил три миллиона рублей.
– Сколько?! – вырвалось у меня, и я изумленно уставился на него. – Три миллиона?! Что же это за дом?
– Трехэтажный особняк на окраине Екатеринбурга, в экологически чистом районе….
– И ты его продал… – покачал я головой.
– Господин, – вновь завел свою пластинку Ефим, – это ваши деньги. Считайте это частью казны вашего рода… Все мои счета сейчас также и ваши. Вы – глава рода, и это ваши деньги! И вы распоряжаетесь ими. – Он сунул мне в руку пластиковую карточку. – Это отдельный счет для расходов. Теперь вы распоряжаетесь деньгами рода! – Посмотрев на карточку, я прочитал свое имя и обратил внимания на то, что она была платиновой. М-да… – И прошу, не обижайте меня отказом, – зачастил он, видимо, боясь моего ответа. – Квартиру мы сняли за 5000 рублей в месяц. Но это пока. А так надо строить ваше родовое гнездо. Пусть эти деньги пойдут на восстановление…
– Подожди, – остановил я его, поняв, что спорить с ним бесполезно. Меня практически поставили перед фактом. И, глядя в его глаза, я чувствовал, что сам уже начинаю себя ощущать Бельским. – А этих денег хватит? На родовое гнездо?
– На то, что достойно нашего рода, наверно, не хватит. Но не переживайте, господин: я займусь этим. Все-таки я купец Первой гильдии. Через год мы вернемся в свое поместье, и это поместье будет не хуже, чем у других Великих родов!
Посмотрев в горящие фанатичным огнем глаза Ефима, я не стал ничего говорить. Хочет человек потратить деньги на создание родового гнезда Бельских – пусть тратит.
– Ладно, – кивнул я, убирая карту. – Я понимаю тебя. Но, Ефим, неизвестно, как еще Годуновы себя поведут. Указ, конечно, есть, да таким как они он, скорей всего, и не указ. К тому же скажу тебе честно… – Я нахмурился. – Пока не отплачу Годуновым их же монетой, я не успокоюсь. Так что, возможно, со мной будет очень опасно.
– Господин, мы уже разговаривали с вами на этот счет. Один раз я уже бежал. Этого больше не будет. Мы останемся с вами.
– Мы… – покачал я головой. – Ну, а она? – кивнул в сторону кухни. – Ее-то тебе не жалко? У нее вся жизнь впереди!
– Она сама приняла это решение, – помрачнел Ефим. – У нее был выбор. Я бы дал ей денег, отправил за границу….
Ну-ну, сама приняла, как же! Ладно, пусть между собой разбираются. Но, скажем честно, квартира мне понравилась.
Проведя еще полчаса в своем