о вулканах, – протянул папа. – Их можно и дома посмотреть.
– Там написано «эксклюзивные фильмы», – прищурилась мама.
– А чем ещё прима-а-анивать? – снова зевнул папа. – Не пойдём. Иначе вы сами знаете, что там будет.
Мы с Гришей переглянулись. Нет, мы не знали.
– Я буду играть в свою любимую игру, – загадочно сказал папа.
Мы снова переглянулись. Странно. Мы вроде не брали с собой ни «Уно», ни «Пробуквы». А другие настолки папа не признаёт. Может, в города?! Его никто не может обыграть в города. Вот когда надо подобрать город на букву «Я», и Ярославль с Якутском уже назвали, он ка-а-ак скажет какой-нибудь:
– Ямунанагар!
А потом посмотрит на всех и пожмёт плечами: «Ну а что? Город в Индии!»
Но при чём тут вулканы, вот вопрос!
Мама нас взяла за руки и потащила в этот музей. Папе пришлось плестись за нами.
– Вот увидите, – твердил он, – я точно буду играть в свою любимую игру!
Глава 7
0бсидиан, пепел и любимая игра нашего папы
«Дом вулканов» располагался в просторной комнате. Когда мы вошли, то увидели несколько столов, а на них – груды камней. Самых разных: чёрных, серых, коричневых. В центре стоял чёрный стол, на нём лежал огромный зелёный камень, похожий на лягушку.
Вдоль стены тянулся прилавок, на котором были разложены книги, буклеты, открытки и сувениры, а ещё возвышалась касса. За ней стоял толстенький рыжебородый продавец и улыбался. Рядом с кассой я заметила табличку. На ней было написано, сколько стоит билет на фильм про вулканы для взрослого, а сколько – для ребёнка. Папа поглядел на цену и попятился, но тут продавец провозгласил по-английски:
– Добро пожаловать в «Дом вулканов»!
И так заулыбался, что папа тоже улыбнулся и что-то ответил. Они разговорились, только я не поняла о чём. Тем временем Гриша потянулся к большому тёмному камню и прошептал:
– Это же обсидиан!
Папа перехватил его руку и уточнил у продавца, можно ли трогать камни, а тот сказал, что даже нужно. Обсидиан был огромным, больше, чем Гришина голова. Чёрный, блестящий, похож на гигантский кусок смолы, только твёрдый – как стекло.
– Это всё вулканические породы, – пояснила мама. – Куски лавы.
Одни камни напоминали кораллы, другие – куски дерева. Вокруг висели плакаты с фотографиями вулканов. Я узнала вулкан Геклу (по-исландски он звучит как Хекла), мы его проходили по географии. Это самый активный вулкан в Исландии. Папа спросил продавца, можно ли подобраться к нему поближе. Бородач объяснил, что это довольно сложно, нужно быть альпинистом, и к тому же Гекла-Хекла любит извергаться каждые десять лет. А сейчас уже прошло девять с момента последнего извержения.
Это нам папа всё перевёл.
– Круто! – восхитился Гриша, который наконец оторвался от обсидиана. – Вот бы извержение началось сейчас! Пока мы тут, в Исландии! Вот было бы суперкруто!
– Не уверен, – сказал папа, сдвинув брови, а мама потрясла головой, будто ей предлагали что-то очень неприятное, например вырвать