и ее мысли в прошедшие два дня.
Хотелось бы ей знать, о чем он думает, что скрывается за внешним видом элегантного героя, бравого морского капитана, которого восхваляла вся Венеция. И не просто хотелось, она жаждала этого. От желания, которое она считала давно умершим и похороненным, желания понять другого человека, узнать, что она не одинока, у Джульетты сдавило в груди.
Почему она испытывает такие чувства к совершенно незнакомому мужчине? Она видела его второй раз в жизни и вообще полагала, что подобные искушения остались в прошлом. Несомненно, ее ослепила его красота, как и любую другую женщину в Венеции в эти дни. В своем магазине Джульетта только и слышала разговоры о Льве, о дамах, с которыми он танцевал на балах, о почестях, которыми дож осыпал его. Джульетте хотелось бы подумать, что он ей надоел… если бы столь внимательно не прислушивалась к любому обрывку разговора о нем.
Очевидно, все объяснялось тем, что у нее разыгралось воображение от бессонных ночей и приближения волнующего карнавала.
– Добрый день, синьор, – сказала Джульетта, выходя из тени. – Рада снова видеть вас в нашем магазине.
Марк быстро повернулся к ней, его хмурая задумчивость сменилась уже знакомой очаровательной улыбкой. Его глаза сегодня почему-то казались не бирюзовыми, а сине-зелеными, как глубокая морская вода. Он взял ее руку и поднес к губам в мимолетном приветствии. Мимолетном, но не безразличном. Господа обычно лишь чуть склонялись над рукой дамы, однако он коснулся ее губами мягкими, как облако, и теплыми, как лето. Марк резко вдохнул, Джульетта почувствовала его дыхание над рукой. Затем он отпустил ее руку, отошел, и его лицо неожиданно обрело серьезное выражение.
Испугавшись, Джульетта отступила.
– Я… ваши духи готовы, синьор. Они в фиолетовом флаконе из муранского стекла, это цвет фиалок. – Джульетта нырнула за прилавок достать флакон, на это у нее ушло больше времени, чем обычно, ибо ей надо было принять безмятежный вид. Она явно что-то почувствовала, когда он столь нежно коснулся ее руки. Здесь крылось не только сексуальное влечение, хотя, разумеется, без него не обошлось, но и нечто большее. Повеяло чем-то мрачным, сакральным и безграничным.
Прошло много времени, прежде чем у нее проявился волшебный дар матери. Неужели он вернулся именно сейчас, в присутствии этого мужчины? Что это могло означать?
Джульетта встала из-за прилавка, осторожно держа флакон в руках, чтобы унять дрожь в пальцах. Ей хотелось выскочить из магазина, исчезнуть в свежем и холодном воздухе, бежать до тех пор, пока совсем не покинет Венецию и не окажется одна в поле за городом. Но она не могла так поступить. Пока не могла.
Марк подошел с другой стороны прилавка и, склонив голову, принялся рассматривать подарок. Его волосы упали вперед, образуя сверкающий занавес, скрыв на мгновение лицо. Она почувствовала себя невероятно глупо. Сколько она убеждала себя в том, что он всего лишь мужчина? В нем точно нет никакого волшебства, мрака, который затянет ее в свои глубины.
– Красиво, –