случае успеет принять благообразный вид. Если, конечно, Маша дорога́ будущему супругу. Сама же она при таком раскладе будет выглядеть полной идиоткой, поверившей первой встречной, вместо того, чтобы послать её далеко и надолго. Свадьба может расстроиться, не начавшись.
Неожиданно экран телефона погас. Маша снова попыталась его включить, но безрезультатно – телефон сел. С утра же заряжала его на 100%! Да что с ним делала эта Вика?! Специально что ли его посадила? Час от часу не легче! С одной стороны, и хорошо, что она не смогла дозвониться до Сергея. Но с другой… Что ей теперь делать? А если лифт не починят до полуночи или до самого утра? Когда закончится этот мальчишник? Боже мой! А если… А если другая шахта работает, и все гости благополучно разъедутся по домам – сколько придётся здесь проторчать Маше?! Она ведь и Дашке не сказала ничего о своей поездке. Просто исчезла из ресторана. И теперь ищи-свищи. Сколько можно продержаться без воды? Дней девять? Да ещё раньше голову станет глючить, начнутся обмороки… А если захочется по нужде? Мысли, одна страшнее другой, нахлынули на Машу неудержимым потоком. Что ей делать? Что делать? Она посмотрела вверх, надеясь обнаружить люк, через который в крайнем случае можно было бы выбраться в шахту. Вон она даже и кроссовки обула предусмотрительно. Повезло. Да какие к чёрту кроссовки! О чём она вообще? Это только в дешёвых боевиках лихие парни и девушки отвинчивают люк и прыгают, как обезьяны, по шахте. Но в жизни всё наверняка выглядит по-другому. К люку, даже если бы он имелся, не было бы доступа ни для кого, кроме специального человека со специальным ключом и знанием аварийных путей отхода. Маша вспомнила даже новость, как-то промелькнувшую в интернете: в Китае женщину нашли мёртвой после нескольких дней в застрявшем лифте.
«Всё кончено, – подумала Маша, схватилась руками за голову и медленно сползла по зеркальной стене лифта на пол. – Всё кончено».
– Привет, Маша, – неожиданно раздался мужской голос.
Маша опять вздрогнула. Подумала, что галлюцинации уже начались – не от обезвоживания, конечно, а просто, может быть, от стресса. В лифте, кроме неё, никого, разумеется, не было. Она посмотрела на цифровую панель – танцующие люди с неё исчезли, музыка тоже перестала играть.
– Это я, Павел, – продолжил говорить голос. Теперь источник звука стал очевиден – стерео динамики с двух сторон от панели.
Маша узнала его голос. Сердце учащённо заколотилось в груди. Но как? Почему? Каким образом Паша получил доступ к лифту в тот самый момент и в том самом месте, когда Маша оказалась в ловушке? Бред какой-то. Всё смешалось в голове девушки – и невозможное присутствие где-то рядом бывшего друга, и мальчишник, на который она, судя по всему, так и не сможет попасть, и все будущие перемены, какими бы они теперь ни были, хорошими или катастрофически плохими. Всё стало походить на кошмарный сон, от которого она не в состоянии самостоятельно пробудиться.
Не веря в происходящее, она тихо произнесла:
– Что ты здесь делаешь?
Вопрос