уверенно ответил полицейский надзиратель, – и где же наш Андрей Сергеевич?
– Да неужто соскучились? – раздался энергичный голос их товарища, – всё вот прикупил. И ещё калачи прихватил. А то вдруг вы и поесть не успели?
– О господи, – тихо вымолвил Стабров, – только представившиеся рядом…
– Ну ничего, – нашёлся полицейский, – мы потом поедим, – и спрятал кулёк в свой портфель, – я всё прикупил, что сказали, в лучшем виде!
Тут конечно, Девяткин был на высоте. Пришёл с покупками, с пахнущими свежим каучуком калошами и клеёнкой. Сергей Петрович развернул рулон, и даже закашлялся. Нет, безусловно, подсолнухи на клеёнке были очень красивы. Сказать, ничего не сказал, промолчал.
– Красиво ведь! – заметил Девяткин, ожидая похвалы.
Минаков одобрительно кивнул. Нет. не понимал он этих рефлексий начальника. Служба ведь у них такая! Бывают по делу и покойники. Вот эти. хорошо, что свежие. А ведь было, нашли тела, уж два месяца как умерших… Страсть-то какая! Смотреть на такие ужасы! А что и было- девки гулящие отравились, хорошо, что Сергея Петровича рядом не было. а то пришлось бы в аптеку за аспирином бежать!
– Сейчас, – и Стабров глянул на часы, – Никулин приедет с Федюниным и Шульцем, тогда и начнём. А пока, обувку новую примерим.
Калошки знатные оказались, всем троим великолепно подошли, будучи надетыми на ботинки. И размер подходящий оказался. Делать было нечего, и Минаков с Девяткиным принялись всё же за калачи. Запах был потрясающий, но, Стабров, как человек военный, держался и не поддался на соблазн.
– А, вы тут перекусываете? – спросил неунывающий Николай Григорьевич, – а я. как видно, не зря резиновые сапоги и халат прихватил, – добавил криминалист.
Господин Никулин человек к подобным вещам был привычный, но к партикулярному своему наряду относился трепетно. И надел ещё и каучуковые перчатки.
– О господи… – добавил грусти в непраздничную атмосферу господин Шульц, поставив треногу.
– Ну всё, начинаем работу, – с места в карьер принялся за дело Никулин, – вы, Франц Янович, снимайте, что я вам покажу! Пол бы чем прикрыть, Сергей Петрович!
– Вот. Всё готово, в лучшем виде! – и Стабров передал непромокаемую ткань.
– Живенько так, – одобрил Никулин художественный вкус полицейского, деловито расстелив на полу покупку Девяткина, – всё, можете проходить!
Трое не спеша, что бы не наследить, прошли на другой край комнаты, где стояли шкафы для одежды и буфет. Однако подождали пока Никулин не снимет отпечатки пальцев с мебели и окна . Затем Никулин принялся не спеша вынимать вещи, проверяя карманы пиджаков и брюк. На столе уже лежали два портмоне, три колоды карт, две бутылки «шустовской», пара летних пальто. Наверху ещё лежали два чемодана, ожидая своего часа.
Стабров изучал два паспорта жертв преступления, оформленные на Зеленко Остапа Федотовича и Зинченко Устьяна Семёновича. Обычные облик двух мужчин среднего возраста. Короткая стрижка, модные