сюда. Бродяжек, сбежавших из дома и не имевших ни бита на за душой… Я играю доставшуюся мне роль, указываю им Путь. Большинство из них не пройдут его и даже не выживут, но я даю им шанс проявить себя естественным для них образом, найти свое место в нашем мире.
Мюррей не пытался заговорить, зная, что жаба будет причмокивать, пока не поймает свою муху.
– Я понимаю, что каждый из нас должен сыграть свою роль. Я не создан для круга, но другие, как они выживут без меня? Тебе просто нужно было сыграть свою роль, Пирсон. Ты настоящий рыцарь-гривар, твое предназначение – круг, твое предназначение – Цитадель. И все же… все же ты забыл, как идти своим Путем. Ты забыл, как играть свою роль.
– Я ничего не забыл. Именно поэтому я здесь. Исполнить свою роль. Я скаут, и Цитадель поручила мне приводить наверх тех, у кого есть потенциал, – сказал Мюррей.
Из чаши на столе Талу подцепил комок какой-то клейкой на вид массы, сунул в рот и задвигал челюстями.
– Твоя роль – забрать партию ребятишек, которых мы отобрали для вас, как делаем каждый год. Но, как и в те времена, когда был рыцарем, ты пытаешься свернуть с этого Пути.
– Дети, которых ты отправляешь со мной каждый год, материал не для Цитадели. Ты сам это знаешь. Они и ходить-то не умеют толком, не то что драться. Нам обоим известно, в чем тут дело. Ты отправляешь в Цитадель объедки, а мясо оставляешь себе.
– В проницательности тебе не откажешь. Чего ты от меня хочешь? Чтобы я отправил с тобой моего лучшего гривара? А почему бы не взять десятку лучших? То, о чем ты спрашиваешь, не имеет смысла. Однако у тебя есть возможность запускать руку в казну Цитадели, поэтому ты мог бы получать у меня все самое лучшее.
– Я хочу только одного. Мальчика по имени Сего. Он здесь недавно.
Талу приподнял бровь:
– А, слепой, который вдруг сделался зрячим. Да, сегодняшней победой над Н’Джалом парнишка удивил многих наших патронов.
Мюррей знал, что должен понизить потенциал, который успел разглядеть в Сего.
– Быстрый, сообразительный. Думаю, смогу что-то из него вылепить.
Талу несколько мгновений молчал; взгляд его мутных глаз бесцельно блуждал по комнате.
– Вероятно, ты чувствуешь в нем нечто большее, чем то, что представляется очевидным. Иначе зачем было врываться в мой кабинет? Иначе зачем было сворачивать со своего Пути, а, Пирсон? Возможно, у тебя чутье на таланты. Возможно, ты уже видишь в нем нового Артемиса Халберда.
– Стандартную плату получишь только за Сего, – сказал Мюррей. – Обычно за эту цену я беру дюжину мальчишек.
– Ясно, что ты не имеешь права платить из казны Цитадели сверх этих скудных сумм, иначе купил бы его сразу. Итак, почему мне стоит отдать его тебе? Что дашь взамен, Пирсон?
Мюррей выдохнул. Он знал, что до этого дойдет.
– Я буду драться за него.
Талу перестал жевать, и по его лицу расплылась широкая зубастая улыбка.
Прислушиваясь к плеску накатывающих на берег волн, Сего