чему месту пилота. – Я видела оповещения о повреждениях маршевых двигателей, но с гипердрайв вроде был в порядке.
– Технически, да. – Сорен развернулся лицом к Кире. – Механических повреждений ядра гипердрайва не зафиксировано. Только… – Он тяжело вздохнул, и вывел на голоэкран перед собой какие-то графики. – Смотрите. – Тыкнул пальцем в два резких всплеска на рисунке диаграммы. – В момент ухода в гиперпространство, произошел резкий рост энергии на ядре гипердрайва. В следствие чего, программные алгоритмы перестали работать.
– И? – Кира пока не совсем понимала, что хочет сказать Сорен. – Давай попроще и поконкретнее. В чем проблема?
– Мы ушли в прыжок на неизвестное расстояние. – Сорен вывел на экран перед собой карту сектора космоса, где ярким маркером светилась система старта. – Мы прыгнули вот отсюда, по данному вектору. – На карте появилась пунктирная линия. – Должны были выйти из гиперпространства в этом районе. – Пилот обвёл кружком район пространства, в который попало пять или шесть систем. – Тут база подскока дальней разведки должна быть. Где конкретно не знаю, но коды мне наш инженер предоставил. Так вот, я их отправил, а в ответ… – Пилот переключил картинку на экране.
«Внимание! Вы находитесь в карантинной зоне Федерации Арам. Нахождение в данном пространстве запрещено. Немедленно покиньте сектор. В противном случае, корабль будет уничтожен. СБ Федерации Амар.»
На экране мигала ярко-алая надпись, а скрипучий голос искусственного интеллекта упрямо повторял одну и ту же фразу, дублируя текст. По спине Киры пробежал холодок. Карантинная зона с полным воспрещением доступа. Она знала только про одну такую систему…
Быстро вывела перед собой карту, которую рисовал Сорен. Продолжила его пунктирную линию, по вектору прыжка почти до самого края отображаемого квадрата пространства.
– Ригон… – Едва слышно прошептала женщина, внутри которой что-то оборвалось.
Пилот оказался прав, когда сообщил, что их прыжок оказался слегка длиннее, чем должен. Только не слегка… А в десяток раз. В голове женщины пронеслось воспоминание, как Ники рассказывал, что им удалось вырваться из западни, устроенной архами, только сняв программные ограничители с гипердрайва.
Они лежали в кровати, Кира уже почти засыпала, а Ники все рассказывал, как его брат Питер, переписывал программное обеспечение для гипердрайва, пока остатки экипажа отбивались от десанта архов в коридорах корабля. Похоже, то, что когда-то сделал Питер вручную, повторила электромагнитная волна взрыва, уничтожившего маршевые двигатели. И вот сейчас она снова тут.
В месте, где прошла её молодость. Перед глазами, как живые, вставали призраки тех, с кем она дружила. Персонал госпиталя, молодые пилоты и повидавшие жизнь ветераны космопехоты. Чуть позже они все сгорели в пламени космических боев с архами, когда несколько ульев атаковали систему.
Кира на тот момент, уже покинула систему, но многие из её знакомых и друзей, так и остались тут навечно. И он… Молодой, красивый и безрассудный. Отец её сына. Человек, которого она похоронила сотни лет назад, но продолжала любить. Малейший шанс, что Ники выжил, и состоявшаяся во всех смыслах женщина, бросила свою налаженную жизнь и рванула в неизвестность.
Любовь великая сила. Даже если зародилась сотни лет назад. Как раз в этой самой системе. Только тогда система Ригон ещё не была закрыта на карантин. Очень оживлённая звездная система, на которую базировался ударный флот Арама. И вот Кира снова тут… В месте, где пережила самые счастливые мгновения своей жизни, и самые плохие.
Судьба любит гримасничать. Теперь вот привела сюда. На верную смерть… Кира знала, что Ригон засыпан охранными системами Арама так, что уйти не удастся. Причём работали системы безопасности в параноидальном режиме. Управляющий искин, даже не запрашивал никаких кодов доступа.
Да, даже если такие коды существуют, Кире они были неизвестны. К тому же, помимо охранных автоматических минных полей, в системе имелась куча останков боевых кораблей. Насколько знала она, Ригон покидали в спешке, ожидая подхода второй волны архов.
Пытались в основном эвакуировать людей. Множество кораблей могло быть отремонтировано, но оставлялось из-за спешки. Переводили в режим огневой точки и так бросали на орбитах вокруг планеты и звёзды. По разным оценкам, в системе Ригон осталось на вечном дежурстве до пяти тысяч различных боевых единиц. От малых космических истребителей-перехватчиков, до нескольких линкоров, являвшихся флагманами ударных эскадр.
И это то, что бросили войска Содружества. А сколько в системе осталось недобитых кораблей архов? Никто даже не пытался считать. В Ригон вошло два десятка ульев насекомых, а вырвалось только два. Улей – это не просто астероид, к которому приделали двигатели и поставили орудия. Нет, улей – это ещё и носитель многочисленных кораблей архов. От промышленных сборщиков, до тяжёлых линейных крейсеров по классификации Содружества.
Слава и горечь Содружества. Битва в системе Ригон. Самое крупное сражение войны с насекомыми. Считается, что несмотря