на море отдыхать, впервые вдвоем, он еле их уговорил. Точнее, маму: отец-то сам понимал, что сын уже взрослый и оставить «одного дома» на две недели – нормально.
Завтра, ближе к вечеру, они войдут в теплое море. Валя обещал звонить и писать каждый день и докладывать, что ел, где гулял, не простудился ли и как настроение.
Он оставил сумку с аттестатом в прихожей на полке. Посмотрел на часы – полпервого; не такое уж событие этот выпускной. Это раньше люди с ума сходили уже в сентябре, собирая деньги, заказывая рестораны и катера, в то время как выпускники только и мечтали, как бы поскорее разбежаться и забыть физиономии друг друга. Или так было не у всех? Или Валя по натуре одиночка?
Скоро университет, и вот там-то Валя найдет свою компанию. Хорошо, что на занятия ездить недалеко и жить он будет дома. Слово «общежитие» было для мамы пугалом, кошмаром…
На кухне горел свет. Мама стояла у окна в наушниках, смотрела фотографии на планшете, и Валя успел увидеть через ее плечо: солнце, море, молодая мама в купальнике, рядом девочка лет шестнадцати или семнадцати, такая, как Валя сейчас. Мама тяжело вздохнула; Валя потихоньку вышел и вошел снова, так, чтобы она наверняка увидела его отражение в оконном стекле.
Мама быстро обернулась. Погасила экран планшета:
– Так рано?!
– Все успел, – сказал Валя с улыбкой. – Аттестат получил, речь сказал, поел, потанцевал, от водки в туалете отказался. Лучше завтра провожу вас, помогу с чемоданами.
Мама крепко обняла его. Крепче обычного.
– Ты обещаешь быть осторожным? Переходить улицу только на зеленый свет?
«Тревожное расстройство» – так называлась ее болезнь. Она видела опасности там, где любому человеку и мысли не придет их искать. За сборами в отпуск мама, наверное, забыла принять таблетку.
– Я обещаю, – сказал Валя с чистым сердцем. – Со мной ничего не может случиться.
И вспомнил девушку с фотографии. Где-то сейчас она жила, наверное, своей жизнью и думать не думала, что мама из-за нее переживает. Отомстила, значит, за нового мужа, нового сына, новую жизнь…
И снова холодок прошел у него по спине.
После обеда восьмилетний Антошка начал проситься на речку: «Это лето или нет? Это каникулы – или тюрьма?!» Его сестра, маленькая Лора, радостно подхватила, копируя брата: «Или тюрьма-а?!» Дед засобирался, снял с веревки полотенца, вытащил удочки из сарая. Бабушка категорически заявила, что сначала измеряем давление – и только потом куда-то идем.
Экзамена дед не выдержал. «По жаре под солнцем, – сказала бабушка, – я с таким давлением никуда не пущу». А сама она недавно подвернула ногу, тащиться через всю Торпу не могла и пообещала полить Антошку и Лору из шланга, и пусть купаются в надувном игрушечном бассейне.
Лорка готова была зареветь, и тут Пашку будто шилом ткнули в неназываемое место.
– Я с ними пойду, – сказал он бабушке. – Заодно и сам искупаюсь.
Бабушка не сразу нашлась что сказать. Паша и Артур