дочери, – подчеркнула Кэмерон.
– Ну, это еще предстоит выяснить, не так ли?
Кэмерон ожидала, что Карлайл положит конец этому обсуждению. Но он молчал. Ее охватил гнев.
– Я обдумаю это, – наконец произнес Карлайл. – Мы закончили, господа?
Все согласились. Раздался скрежет стульев. Собравшиеся начали расходиться. Кэмерон старалась не смотреть на Дойла. Она была уверена, что тот ухмыляется; если она увидит его лицо, бросится на него прямо через стол. Как только последний человек вышел, она резко встала.
– Боже правый, Стюарт, Вы действительно позволите пройти этому предложению Дойла и Оуэнса о создании независимой комиссии по расследованию? Неужели Вы готовы создать прецедент вмешательства в дела Секретной службы? У нас есть внутренний отдел для расследования подобных случаев.
– Еще ничего не решено, – резко ответил Карлайл, который был близок к тому, чтобы взорваться.
– Как насчет того, чтобы послать их в их же бюрократические задницы?
– Не очень тактично.
– К черту вежливость! Речь идет о раскрытии стратегических методов нашей работы посторонним, – Кэмерон пыталась понизить голос, но она очень устала, ее подташнивало; она не могла контролировать все сразу. – Это подвергает риску наших клиентов. Я не пойду на это.
– Вы будете делать то, что я сочту необходимым, – раздраженно сказал Карлайл.
– Нет, если это может поставить под угрозу жизнь Блэр Пауэлл.
– Если Вы откажетесь давать показания перед комиссией по расследованию, то получите обвинение в неуважении к уполномоченному федеральному следственному органу. В лучшем случае Вы потеряете работу, в худшем – окажетесь в тюрьме.
Она внимательно посмотрела на своего босса. Она думала, что знает этого человека, но сейчас не могла понять, что у него на уме. Тогда Кэм решила, что это не ее дело.
– Прекрасно. Если я Вам понадоблюсь, Вы знаете, как меня найти.
Глава 6
Блэр со вздохом закрыла телефон.
Кэмерон по-прежнему не отвечала на звонки. Ни на домашний телефон, ни на сотовый, ни на пейджер.
Блэр посмотрела на прикроватные часы. 21:02. Это означало, что в Вашингтоне уже полночь. Кэмерон сказала, что позвонит во время перерыва между встречами, но не позвонила. Даже в Вашингтоне чиновники не работали ночью по пятницам.
Она хорошо провела большую часть дня вместе с Марсией в ее залитой светом студии на верхнем этаже дома. Пока Марсия подготавливала полотна для выставки, открывающейся следующей ночью, Блэр делала набросок. Было уютно, даже несмотря на то, что за прошедшие часы они мало разговаривали друг с другом. В конце дня Марсия спросила у Блэр разрешения полистать ее блокнот.
Блэр покраснела, удивляясь, что робеет перед женщиной, которая всегда относилась к ней с теплотой. Но искусство Блэр было ее душой, единственным местом, где она могла не скрывать