жизни беспрестанно,
Чертили времени нули.
Осенний парадиз
Чепец промозглый, на холодном месте,
Дождём обвитый, мокрый сарафан.
Такой вид дал сезон своей невесте,
Используя предутренний туман.
Три месяца плакучей Моны Лизы,
С увядшею, природной красотой.
На фоне расписного парадиза,
Прикрытого нетканою фатой.
На осени наложено проклятье.
Как тяготит порою листьев медь…
Потом гниёт невесты этой платье.
Ведь к ней зимой всегда приходит смерть.
От иконы дух исходит
От иконы дух исходит,
Мироточа маслом слёз.
За озёрной, прелой водью,
Ивы гнутся средь берёз.
На пустынном полустанке,
Сплошь крапива да бурьян.
Дух озёрный спозаранку,
Лишь туманом бродит там.
Нет давно уже тропинок,
За деревней на лугу.
Но овражестый суглинок,
Режет поле на беду.
Время молча гонит старость,
От себя или к себе?
Невозможность копит ярость,
Жизнь по-прежнему в борьбе…
Поля
Расплескалось поле
за малиной
и шумит огромной
сердцевиной.
Спозаранку поле это
плачет,
утренней росой,
а как иначе.
Видимо земля там прячет
мощи,
вот и обьясненья,
что же проще.
А ещё молитву ветром
шепчет,
чтоб любили родину
мы крепче.
Есть такое поле
на Донбассе
и в Луганске есть-
в зелёной рясе.
Все они оплаканы
росою
и малина красною
каймою,
их невольно с краю
обагряет,
чтобы знали:
мы живём не в рае.
Ведь в полях хранят
свои секреты,
без стеснений
русские поэты.
Поэт – изгой, кому он нужен
Поэт – изгой, кому он нужен!?
В нём видно злобу на судьбу.
Он сущность мира топчет в луже
И чувствам ставит всем табу.
На бога горестно обижен.
Не может с гневом совладать.
В своём надуманном престиже,
Пустить все мыли хочет вспять!
Стихи его пестрят издёвкой,
На житие и обиход.
Он жаждет ручкой, как винтовкой,
Стрелять в свой собственный народ.
В конце концов он правит балом,
Своих бесправедных речей
И каждым строчечным оскалом,
Винит себя и всех людей!
Признание
Наша верность часто спит,
Головою к стенке,
Или высунув язык,
Лижет всем коленки.
Я надеюсь, что не зад,
Если откровенно!
Ведь тревоги тоже злят,
А подвох,