приказам «начальства». Сама Клара на подобные выходки никогда бы не решилась.
Вечером после чая Клара проводила Ивлин и Джойс в девчачью спальню и сказала: «Тут, конечно, немного тесновато, но пока сойдет». Обе выслушали это с угрюмым видом, хотя для первого дня на новом месте это было почти нормально, ведь очередной переезд наверняка был для них потрясением, и все же Клара считала, что даже мимолетная улыбка, осветившая их лица, очень разрядила бы обстановку. К другим детям обе девочки пока что не проявляли ни малейшего интереса, но, что еще более удивительно, друг к другу их тоже совершенно не тянуло.
Клара заметила, что и на ее подарки – связанных вручную медвежат – они внимания не обратили: медвежонок Джойс закатился под кровать, а медвежонка Ивлин и вовсе нигде не было видно. «Ну что ж, не все дети непременно спят, прижимая к себе любимую мягкую игрушку», – уговаривала себя Клара; ей самой это тоже не было свойственно, и все же она ничего не могла с собой поделать: ей было обидно, что все ее благие намерения оказались тщетными.
Она заглянула в комнату мальчиков. Билли и Барри уже спали, до предела утомленные собственной активностью; их одежда, как всегда, была разбросана по полу. Четырнадцатилетний Питер читал какой-то комикс при свете настольной лампы и, не отрывая глаз от страницы, сказал: «Спокойной ночи, мисс Ньютон». Клара ласково улыбнулась. Долговязый веснушчатый Питер почти ничем не мог ее рассердить. А вот в прошлом году с Питером была просто беда. Он не желал разговаривать, не желал вылезать из постели. Единственное, что его интересовало, это детские комиксы «Данди» или «Беано». Но вскоре Кларе удалось выяснить, что Питер подвергается насилию со стороны своего родного дяди, к которому он тогда ездил каждую неделю. Для Клары это стало поистине ужасным, опустошающим душу открытием, и она страшно ругала себя за то, что так долго не могла разобраться, что происходит с мальчиком. Она и сейчас еще порой корила себя за то, что уговаривала Питера непременно увидеться со своим «единственным живым родственником» и внушала ему еще много всяких подобных глупостей. С тех пор она дала себе слово никогда больше не проявлять подобной доверчивости. Впрочем, когда все выяснилось и Питер перестал встречаться с дядей, дела у него потихоньку пошли на лад.
Клара заметила, что Алекс, вернувшись из школы, как-то особенно тихо себя ведет; он, впрочем, уже намекал, что новая школа уже не вызывает у него такого восхищения, как вначале, и Клара предполагала, что и сегодня что-то опять могло обмануть его ожидания. Алекс недавно поступил в ипсвичскую грамматическую школу, для чего ему пришлось сдавать вступительный экзамен «11+». (И этот экзамен Алекс сдал с такой высокой оценкой, каких там никогда и никому еще не ставили.)
– Могу я задать вам один вопрос? – шепотом спросил Алекс.
Клара кивнула и опустилась возле его кровати на колени. Дыхание мальчика пахло молоком.
– Спрашивай, сколько хочешь.
– Как умерла тетя Джуди?
«Нет, только не это!» – внутренне