что женщина произнесла его имя. Что-то в этом происшествии…странное, и оно зацепило следователя.
Вздохнул. Ему придётся отвечать за всё, а может, и взыскания какие-нибудь прилетят. Он потёр лицо руками:
– Я был сегодня у Виджитунга. Историк оставил сообщение на автоответчике в квартире Кондратьевой, в котором говорил про какого-то Дхавала, приятеля дяди Лизы, она хотела с ним встретиться.
– Живёт в Москве?
– Не знаю, но попробуй о нём выяснить. Поспрашивай у ребят из Интерпола, ну мало ли…
– Сделаю.
– И ещё. Узнай про этого дядю, где работает, живёт, ну всё такое.
Бойко кивнул. Телефон следователя зазвонил.
– Саблин, слушаю.
В трубке послышался громкий женский голос, возбуждённо говоривший. Лицо капитана стало серьёзным. Между бровей появилась глубокая морщина.
– Понял, спасибо, – сказал он, кладя телефон на стол.
– Что?
– Кондратьева в коме. Врачи очень обеспокоены.
– Чёрт, но как же так? Она вроде была стабильна.
– Вот именно, – произнёс Саблин, вставая. – Поеду-ка я в больницу. Не нравится мне это.
– Ты всё-таки думаешь, её хотели убить?
– Ничего нельзя исключать.
Глава 24. Индия. Хайдарабад. Четверг. 13:30
Вслед за монахом, повинуясь странному любопытству, Филипп свернул в арку, сбежал по лестнице и обнаружил себя в небольшой таверне.
На полу были раскиданы цветные подушки, на которых сидели туристы перед низкими деревянными столиками и курили кальян. В воздухе стоял сладкий запах табака. Слышались смех и местная замысловатая музыка.
Монах шёл впереди.
Писатель направился вглубь таверны, где находилось ещё помещение, отделённое занавесками из бамбуковых стеблей, постукивающих друг о друга, когда их раздвигали. Оно оказалось магазином, заставленным массивными полками со всевозможными туристическими сувенирами, книгами и предметами интерьера.
– Здравствуй. – Монах остановился и обернулся. Его чёрные глаза цепко и пристально изучали писателя, но во всём облике чувствовалось спокойствие. И Филипп неожиданно понял, что угрозы нет.
– Следите за мной? – спросил писатель.
– Слежу? – Казалось, по лицу монаха пронеслась тень удивления.
– Вы были в гостинице, теперь здесь. Это всё не выглядит как совпадение.
– Пойдём сядем, – предложил монах.
Вернувшись в первое помещение таверны, Филипп и индус сели за самый дальний и неприметный столик. Подошёл официант.
– Что желаете? – поинтересовался он, глядя в блокнот.
– Жасминовый чай, пожалуйста.
Монах покачал головой. Через несколько минут официант принёс чайник и поставил его перед Филиппом на красочном подносе.
Писатель расплатился.
– Итак, что происходит?
– Я думаю, ты и так знаешь, – тихо ответил монах.
Говорил он по-русски с акцентом, но едва уловимым. Это удивило писателя, но не насторожило. Филипп глотнул чай.
– Послушайте, я не знаю, что происходит, но у меня