дать отпор кому-то из Ржавых парней он вряд ли в состоянии. – Какого черта он творит?
Жаль, я не смогу объяснить, что у Августа на уме, – сама его действий давно не понимаю. Знаю только, что теперь он на меня не смотрит. Ему настолько неприятно находиться со мной в одном помещении, что он постоянно демонстративно отворачивается. У нас несколько совместных уроков – и если на математике у мисс Остин его выкрутасы не проходят, то на истории ему вполне реалистично удается изображать больного, вечно смываясь с урока, лишь бы я не маячила у него перед глазами.
«Не обращай внимания».
Я отворачиваюсь, не желая продолжать разговор, но Эрик трогает меня за локоть, вынуждая посмотреть на него.
«Ты с ним знакома?»
Чувствую, как внутри все сжимается.
«Мы были друзьями. Раньше».
В эту минуту я рада, что мы можем говорить без свидетелей, потому что даже Ив никогда не рассказывала про наши с Августом отношения. Эта история случилась так давно, что уже кажется неправдой. А может, разум просто пытается стереть болезненные воспоминания.
«Когда-то у наших семей был общий бизнес. – Я достаю из кармана рюкзака ручку. Их осталось мало, но несколько мне удалось сохранить. На корпус нанесен логотип из двух переплетенных «О» – «Олридж – О’Доннел». – После одной из налоговых проверок на фирму завели уголовное дело. На Майкла, маминого мужа, ничего не нашли, а отца Августа посадили».
«И надолго?»
«Пожизненно».
– Вот же черт! – удивленно раскрывает рот Эрик.
«Мама говорит, если он будет вести себя нормально, могут выпустить досрочно. Лет через десять – пятнадцать».
– Ого, – присвистывает Эрик. – Поэтому он тебя так возненавидел?
«Нет, не думаю. Расследование длилось больше полугода. Все это время наши семьи продолжали общаться. К тому же Август всегда говорил: даже если Майкл и подставил его отца, я ведь в этом не виновата».
«А он действительно его подставил?»
Я пожимаю плечами.
«Если честно, правды до сих пор никто не знает. Но мы всегда сохраняли нейтралитет».
«Может, он выяснил что-то еще?»
«Например?»
«Вдруг отец смог доказать ему, что ваша семья виновна? Поэтому он на тебя взъелся».
«Нет, – грубо перебиваю я. – Август бы никогда не стал относиться ко мне иначе из-за этого».
«Много времени прошло, он мог измениться».
«Не мог».
– Аннет… – уже голосом.
«Не мог, – останавливаю я его, потому что уверена на сотню процентов. – Здесь что-то иное. Вот только я сама не понимаю что».
«Да нет там ничего, – отмахивается Эрик. – Просто некоторые считают, что могут вести себя как подонки. Вот и все».
Его шпилька колет слишком больно.
«Август не подонок!»
«Поверь, за свою жизнь я повидал их достаточно, чтобы судить».
«Тебе семнадцать, Эрик. Что ты там повидал? И давай закроем эту тему».
«Мне кажется, ты просто пытаешься найти