падалью! Господа капитаны, достойны ли Ягрим, Дуля, Харрап и Хэврик-один называться вольными бойцами!?
– Нет! – Был дружный ответ.
– Твои бойцы могут выбирать остаться с тобой или избрать себе другого капитана. На них вины нет, вина на тебе, ты их вождь.
– Да я их вождь, и вины на себе не вижу. Тогда у Рэхома, Ягрим первым отказался вести своих людей против Нойта, это было всё равно, что вести их на убой, а они не скот! Брал ли Ягрим золото у нойтцев, я не знаю, но я не брал!!! В тот вечер я спросил у своих сотников, хотят ли они сложить головы за Севия, у которого даже в случае победы нечем было с нами расплатиться? Что ты ответил Берибек?
– Я отказался. Нойтцев было пятьдесят тысяч, а нас вместе с Севием еле тридцать набралось.
– А ты Хан?
– Я, то же.
– Ты Файга?
– Я решил драться.
– Так он решил, но он связан со мной контрактом, и я был вправе приказать ему, и я приказал.
– И что ты хочешь этим сказать Хэврик-один.
– Только-то, что я вождь, капитан, и я не захотел гробить своих людей.
– Ты так говоришь, будто нам этого хочется. Будто Хамонту и его серым совам этого хотелось. Он не отступил, он погиб, и почти все его люди с ним. Зато наш авторитет взлетел до небес, нашему слову верили. А ты, Ягрим, Харрап, Дуля, и такие как вы превращают его вничто. То ради чего погиб Хамонт, втоптано вами в грязь. – В таверне висела тишина.
– Что бы на это сказали Совы? Жаль не спросишь. – Сказал кто-то из капитанов.
– Постойте. – Поднялся Мутраб. – Ведь тут кто-то был из Серых Сов. Бес, кажется в твоём отряде есть человек.
– Да есть.
Тут поднялся высокий старик.
– А, Золотой! – Обрадовался Мутраб. – Ну скажи нам, что на это ответили Серые Совы?
– Откуда я знаю, что бы они ответили. – Золотой зло посмотрел на капитанов. – Если бы я снова оказался на поле сторуких, я бы внимательно посмотрел на тех кто тогда стоял рядом со мной.
– О чём ты?
– Ты помнишь Мутраб, кто в твоём первом бою стоял рядом с тобой?
– Помню.
– А хотел бы ты, что бы они снова встали рядом с тобой?
– Конечно, но мы наёмники и многих из них уже нет.
– Вот и я хотел бы, но не встанут. Иногда я жалею, что не остался на том поле, потому что сегодня, оглядываясь вокруг, я не вижу ни одного знакомого лица. Никого их тех, с кем я стоял на поле сторуких. Никого из тех, с кем я был в битве при Роканах, никого с кем я дрался плечом к плечу в Тарханских песках. Десятки битв, сотни имён, я жалею…, но мы наёмники. Если мы не будем держать слово и чтить кодекс, мы быстро превратимся в отребье из клоаки, а если бы мы иногда поступались словом и кодексом, то среди нас было бы немало тех, кого мы давно потеряли. Вот только были бы им рады? И могли бы мы тогда называться вольными бойцами? На твой вопрос Мутраб, что сказали бы Серые Совы, нет ответа. – Золотой сел. – Так как нет и Сов.
– Что-то ты мудришь