я. Все в порядке. Я успела перекусить в кафе, – слукавила Липа.
Ей не хотелось волновать бабушку. Но есть ей тоже не хотелось. А еще не хотелось разборок. Ни с кем. И никаких. Поела. Все. Точка.
Вспоминая себя и своих близких в тот период, Липа благодарила судьбу за то, что все закончилось благополучно. И у всех хватило терпения. К счастью, дальше нервных объятий и таких же нервных поцелуев у них с Вадимом дело не зашло. Вадим вылетел из ее жизни так же стремительно, как и влетел в нее. На той же волне. Просто в одно прекрасное утро ее организм сказал: «Хватит!». Она впервые за последние дни проснулась со спокойной душой, а утром с удовольствием позавтракала. Накануне она заснула с мыслью, что общение с Вадимом начало казаться ей однообразным, а его поведение в некоторые моменты – нелепым, что ли… Какой-то он старомодный, что ли… И что-то из себя корчит, типа «я не такой, как все». Возможно, она просто устала изображать из себя интеллектуалку, возможно, ей показалось, что она не справится с задачей пожизненно побуждать к себе интерес, и этот интерес у него закономерно угаснет. Возможно, где-то глубоко, на интуитивном уровне, она поняла, что не будет с ним счастлива. Даже сейчас, через много лет ей не хочется докапываться до истинной причины. Неинтересно как-то. Просто она помнит, что ее бешеная страсть умчалась за тридевять земель просто в один миг – она даже «мяу!» сказать не успела. Она не помнит, по каким признакам Вадим все понял, но помнит его фразу «Ну вот, Липка, ты меня и бросила…». Весело кивнув ему, она убежала к своей дорогой Фире Фирсовой, которая также терпеливо ждала, когда подруга перебесится. И дождалась наконец-то. И никакая она не Липка!
Они еще продолжали несколько лет учиться в одной группе, но Липа смотрела на Вадима как на пустое место, ничто не екало в ее душе. Как говорится, «Ни один мускул не дрогнул на попе у козла».
Прошло лет восемь-девять после окончания университета, Липа уже была замужем за Павлом, у них росла Марфа. Все шло по накатанной: Павел работал в клинике, Липа наконец-то взялась за диссертацию и носилась как «конь педальный» по конференциям и научным командировкам. Как вдруг однажды, поднимаясь по эскалатору в метро, уткнувшись глазами в спину стоявшего на ступеньку выше мужчины, она услышала: «Anastasia! Дождись меня наверху». Она повернула голову и столкнулась взглядом с Вадимом, спускавшимся по соседнему эскалатору. Что-то давно забытое всколыхнулось в дальнем уголочке ее долговременной памяти, внеочередная порция адреналина ускорила сердечный ритм, появилось ощущение азарта и опасности «в одном флаконе».
Через несколько минут тревожного ожидания эскалатор выкинул в павильон новую порцию уставших от прошедшего рабочего дня людей.
– Привет! Ты как? Чем занимаешься? Замужем? Дети есть?
– Привет. Пишу диссертацию. У нас дочь. А как ты?
– У меня тоже дочь.
– Ну, здорово. Я помню, ты всегда хотел девочку.
– Запомни, Липка, девочку хотят от любимой женщины, а я женился на забеременевшей любовнице…
Она меня дико раздражает… Периодически приходится поколачивать. Для профилактики. Тебе-то это наверняка незнакомо, – насмешливый взгляд скользнул по Липиному