Золотая прялка. Крестьянские сказки. В. Шпырков

прозвенел. И исчезла за высокими колосьями.

       Еще немного покосили работники. Отец никак за Тимохой угнаться не мог – тот знай, косой машет, как заведенный. Пришли домой, поели, отец на полати улегся и уснул мигом. А сын, хоть и встал ни свет, ни заря, отдыхать не хочет, такая в нем сила играет. Всю работу по двору переделал, полез крышу чинить. Мать только удивляется, что на него нашло. Мало того, он вечером на гулянку за околицу пошел, хоть мать и отговаривала, потому что завтра опять на покос.

      – Ничего, мама, наша нигде не пропадет.

      “И то, дело молодое, – думает мать, – пусть погуляет, а то все дома сиднем сидит”.

       На гулянке, как водится, гармошка, частушки, веселье. Тимофей лучше всех отплясывал. Все девушки с ним перетанцевали, а он все не устает. Ночь наступила, песни стали петь протяжные, а Тимофей все веселится. Одна девушка говорит своей подружке:

      – Слышь, Дуня, никак в Тимоху неугомон вселился.

      – А что за неугомон? – спрашивает Дуня.

      – Да это дух такой, и беда тому, на кого неугомон найдет.

      Подружка только плечами пожала. Байки, мол, это все. С песнями стали все расходиться по домам. Тимофей тоже к дому пошел. Доходит он до развилки, уже до дома рукой подать, и тут, откуда не возьмись, давешняя полевая девица.

      – Ну, что, не устал, Тимофеюшка? Чуешь в себе силу?

      – Чую, – отвечает.

      – Тогда пойдем гулять.

       Но тут из избы мать вышла, увидела сына и стала домой звать, а девицу не видит. Тимофей пошел домой, а девушка вроде как обиделась, и говорит:

      – Ну, погоди, еще заплачешь.

      – С кем ты говорил, сынок? – спросила мать.

       А когда он сказал ей, она так на лавку и села. Не зря, говорит, у меня сердце цельный день за тебя болело.

      – А в чем дело, мама?

      – Может, я не права, да сдается мне, что тебе ни спать, ни лежать теперь.

       Как в воду глядела. Ночь не спал Тимофей, а утром опять в работу как впрягся – до обеда весь луг укосил, после обеда по хозяйству трудился. И так целую неделю. С лица спал, отощал, а ни спать, ни отдыхать не может. Мать выпытала, где он ту девушку встретил, да и пошла туда перед полуднем. Трава уж там внове поднялась, мягкая, да шелковистая, сено уже сгребли и застоговали. Видит она: вдали в белом платочке женщина вроде. Она к ней подходит, а та смотрит на нее, травку покусывает. Сердитая вроде. Но мать не оробела: за родную ведь кровинушку просить пришла.