двенадцать месяцев психотерапии улучшили ее состояние. По словам Бет, матери Лауры, ночные кошмары дочку мучить почти перестали. Пожалуй, вскоре придется сказать, что курс подошел к концу. При этой мысли Робин ощутила печаль – сеансы с Лаурой доставляли ей удовольствие.
Девочка вручила ей пластмассовую тарелочку и вилку.
– Все, готово! Я еще добавила несколько картофельных оладий.
– Ух, слюнки текут! – Робин притворилась, что ест воображаемое блюдо. – Правда вкусно!
Лаура радостно улыбнулась и, отвернувшись от кухоньки, огляделась. Робин следила, как девочка осматривает уже привычную ей игровую зону.
Стены комнаты были выкрашены в кремовый оттенок, на полу лежал бледно-голубой ковер, а занавешенное окно пропускало внутрь достаточно солнца. Робин сделала все, чтобы цветовая гамма настраивала детей на спокойный лад. Вдоль одной из стен шел ряд из четырех полок, заставленных пластмассовыми игрушками. С другой стороны стояла миниатюрная кухонька, пластиковый столик, за какими обычно сидят врачи, и кукольный домик. У окна Робин пристроила маленькую песочницу и небольшой желтый стол с разложенными на нем цветными карандашами, бумагой и акварельными красками.
Лаура двинулась к песочнице.
– Можно я здесь немного поиграю?
– Конечно, если хочешь.
Девочка знала, что в игровой зоне ни с какими ограничениями не столкнется – именно этого Робин и добивалась. Осознание полной самостоятельности и контроля над обстановкой для процесса лечения значили очень многое.
– Во что будем играть? – спросила Лаура, остановившись у песочницы, и Робин подошла ближе.
– Хм… Например, в «До и после». Не возражаешь?
– А что это за игра?
Робин присела на корточки рядом с маленькой пациенткой, и их головы оказались на одном уровне. Взглянув на девочку, она вспомнила свою фотографию в рамке, висевшую в гостиной у матери. На фотопортрете ее лицо было круглым и пухлощеким; большие карие глаза полны любопытства, рыжие волосы рассыпались по плечам… Теперь детская округлость пропала, хотя мать настаивала, что Робин все еще следует «работать над собой». Что именно она имела в виду – непонятно.
Лаура застыла в ожидании, и Робин начертила на песке две линии, разделив песочницу на три равные части.
– В «До и после» играют так: здесь будет «до», – указала она на левую сторону. – Возьми с полки игрушки и расставь их так, чтобы я поняла, как ты себя чувствовала до исчезновения Кэти.
Девочка задумчиво посмотрела на песочницу, затем подошла к полке с игрушками и внимательно их изучила. Робин следила, как она выбирает фигурки. В прошлом году сеансы посещали четыре ребенка из ее родного Бетельвилля – и всех привели к ней в результате похищения Кэти. А если считать ее племянницу Эми, лучшую подружку пропавшей, – то и все пять. Как и взрослые жители городка, дети испытывали приступы страха и неуверенности после исчезновения девочки – правда, в отличие от своих родителей, имели весьма смутное представление о произошедшем. Вчера подружка была здесь, а