недоразумению.
Мишка был поражен услышанным. Оказывается его дедушку обвиняют в чем-то очень страшном, может быть даже в предательстве! Он готов был броситься на Шатошиху с кулаками. А что если она говорит правду?! Мишка решил послушать дальше.
За долгие послевоенные годы соседки, видимо, не впервые ведут такой разговор и потому теперь уже не придают ему большого значения. Они немного помолчали и, как ни в чем не бывало, стали говорить о погоде, о плохих выпасах для коров и о том, какие неприлично короткие юбки носят современные девочки. Это Мишку не интересовало.
– Ой! – вдруг громко вскрикнула бабушка и схватилась за поясницу. – Что-то часто стало в спину стрелять. Надо в понедельник сходить в амбулаторию.
– И-и-х, кума, ты, как совсем молодая, веришь хвершалам. Ничего они в болезнях не понимают. Только и знают, что колоть людей толстыми иголками. Это тебя кто-то сглазил. Сходи лучше завтра к Арсенчихе, она наговорит воды, умоет тебя от сглазу, и сразу все пройдет. Это теперь стало так: чуть, что сразу к хвершалу. А раньше обходились и без них. Помню, еще мой дедушка покойный рассказывал (Царство ему небесное! Больше ста лет прожил): стояли они отрядом на Дозорной горе. Большой у них был отряд – пять тысяч казаков. Какой-то турецкий царь собирался на них войной идти. Ждали его со дня на день, Лошадей все время под седлом держали. Командовал всеми ими генерал Елагин. И надо ж было такой беде случиться, что в ту самую пору на казаков чума напала. Что ни день – десятка два гробов строгать приходилось.
Мишка подвинулся ближе к краю и отодвинул занавеску. Бабушка перестала вязать и тоже внимательно слушала. Видимо, про это она слышала впервые.
– А разве у них в отряде не было врачей? – спросила она.
– Ученые лекари может и были, – продолжала Шатошиха, – да только они ничего не могли поделать с такою напастью. И тут приходит к Елагину генералу пожилой казак и говорит: «Я знаю, как избавиться от этой хворобы. От нее надо откупиться».
– Как это откупиться? – спрашивает генерал.
– А так, – отвечает казак, – отдать ей все самое лучшее и дорогое, что у нас есть: позолоченное оружие, лошадей…
– Постой, постой, – прервал его генерал, – куда ж, по-твоему этот выкуп?
– Известное дело куда, – говорит казак, – в землю зарыть. Хвороба же в землю наших казаков забирает, значит туда и выкуп надо отдавать.
Мишка отбросил занавеску себе на спину и так сильно подался вперед, что едва не свалился с печи.
– Генерал хоть и высокого звания был, – продолжала Шатошиха, – а не погнушался совета простолюдина. Тут же приказал запрячь в свою тачанку, окованную серебром да золотом, тройку лучших лошадей и велел собирать ценности. Нагрузили они полную тачанку. Ради такого дела никто ничего не жалел. Отдавали все: украшения со сбруи, пояса с дорогим набором, кинжалы, сабли с позолоченными ножнами, золотые монеты, кресты… А сам генерал не пожалел свой парадный