если б знали о нас. Если уж в средневековье инквизиция неплохо справлялась, то сейчас… Но вот ирония – именно сейчас, когда инквизиция могла бы быть невероятно успешна и беспощадна, люди стали романтизировать колдовство и активно пропагандировать терпимость. Что ж, я точно не против. Так-то я сам по себе весьма доброжелателен к людям, мой лучший друг – охотник на ведьм, это о многом говорит, как мне кажется. Но, объяви человечество нам полноценную войну, я бы вряд ли сохранил свою лояльность.
– В квартире пусто, – разочарованно сказала Ольга, которая куда лучше меня чуяла любые проявления силы.
– Ну мы в этом и не сомневались, – ответил я. – Очевидно было, что артефакт ищет хозяина, а всех, кто слаб, убивает. Вероятно, все жертвы были неинициированными ведьмами. Значит, сейчас он в руках у следующей жертвы.
– Ты надеешься, что это кто-то из списка, а не кто-то снова неинициированный? Четыре жертвы, почему и пятой не быть человеком.
– Я не уверен, – согласился я. – Но четыре жертвы – артефакт, вполне вероятно, напитался и должен притягивать уже тех, кто посильнее. Поехали по списку.
С Велесова я начал не столько из-за интуиции Ольги, сколько потому, что до него было ближе всего, так что через десять минут я припарковался во дворе-колодце.
Со слабыми колдунами и ведьмами, чуть что не так, у нас разговор короткий – депортация и чёрта с два ты обратно просочишься! К сожалению, всегда есть кто-то сильнее, кто может сам открыть свой проход из Нави, но о них мы и не знаем, пока не столкнёмся. Есть и те, кто родился в нашем мире, но большинству не хватает сил на переход в Навь, да и кому они там нужны? Навь – не место для слабых. Вот и живут себе спокойненько, салоны всякие типа магические открывают. Если законов не нарушают, то к ним никто и не лезет, живи себе, да радуйся.
Ольга нажала на кнопку звонка.
– Да? – отозвался мужской бас.
– Служба иммиграции, – бодро ответила Ольга. – Прибыли проверить документики.
Из микрофона донеслась ругань, грохот – и тишина.
– Не так, как хотелось, но ты, похоже, не ошиблась, – усмехнулся я, черкнув на замке руну разрушения и выводя из строя электронику и распахивая двери. – Карауль здесь.
Я бросился вверх по лестнице, этаж лишь третий, нет смысла связываться с лифтом. Вот и нужная дверь с обычным механическим замком.
– Отворись, отопрись, предо мной развернись, – зашептал я, замок немедленно щёлкнул, отпираясь. Никакой защиты, потрясающе. Вытащив пистолет, я осторожно заглянул за угол. Кто-то прятался в ванной, я резко ворвался, направляя ствол за занавеску. Женщина! Чёрт, русалка!
Я выскочил из ванны – русалка в обычной квартире, это уже контрабанда? Рабство? Незаконная иммиграция?
На кухне осталось распахнутое окно, я бросился к нему, чтоб увидеть Ольгу, прижимающую среднего роста мужичка к сугробу. Выскочив на улицу, я подбежал к ним.
– …прав у тебя нет, – услышал я окончание речи Ольги.
– Да не сделал я ничего