Видимо, эти качества и привели меня к сегодняшнему жалкому существованию. Никто не виноват, кроме меня.
Я встала, буквально подбежала к ящику, и достала снотворное.
Это невыносимо. Вряд ли снотворное несет угрозу моему здоровью сильнее моих собственных мыслей.
На следующее утро я пошла на учебу с темными кругами под глазами. Мне еще повезло, что необходимо было идти к одиннадцати в университет, поэтому смогла поспать подольше и не ощущала не высыпания. Я благополучно выслушала все лекции и спокойно покинула кампус.
Раньше думала, что слишком сильно жалею себя и что я превратилась в жалкую никчемную развалину, но спустя некоторое время поменяла о себе мнение. Я не ною никому о своих проблемах и не жалуюсь каждому встречному о том, как мне плохо. Не стою перед близкими с хмурым видом, а стараюсь улыбаться. Я не лежу на кровати с депрессией и не говорю о том, что ничего не хочу. Я продолжаю жить, погрузившись в обыкновенную рутину. Я ждала момент, когда смогу снова ощутить свою повседневную жизнь. Сейчас я не живу с риском и чувством опасности, которая словно поджидает за каждым углом. В моей жизни нет приключений, и я просто плыву по течению.
«Да, ты живешь по инерции и не чувствуешь жизни. Ты превращаешься в серую массу и сливаешься с толпой. Не этого ты хотела, дорогая», – шепчет мне в ухо мой личный маленький демон.
Внутренняя боль, что подавляет мою былую силу крутиться везде, где только можно, оказывается сильнее шепота искушающего демона.
Я наблюдала за Джейн, пока та старательно расставляла на полу большие мягкие кубики с картинками. Они почти ее размера, и малышке приходится трудиться, чтобы донести их от угла комнаты до дивана, на котором расположилась я и ждала Эльвиру с чаем. Она смешно пыхтела и иногда спотыкалась о другие игрушки, не видя из-за кубика, куда идет. Благодаря ей я улыбаюсь и заряжаюсь позитивной энергией, которая так необходима моему организму в последние дни.
Появление Эдварда предоставило мне новую порцию стресса, а последняя встреча с ним, которая произошла три дня назад, выбила меня из колеи. Теперь я уверена в том, что не способна в него выстрелить, отчего хочется орать на себя и называть слабой.
Моя любовь к нему делает меня уязвимой, когда раньше я считала ее своей силой. Чтобы утешить себя, убеждаю себя в том, что Эдварду тяжелее жить, чем умереть. Не знаю, почему я так решила. Просто посмотрела в его уставшие глаза без блеска энтузиазма и поняла это. Надеюсь, что я не ошиблась, и моя установка не разочарует меня.
Раньше я не была уверена в том, что его деятельность приносит ему тяжесть и что его совесть работает на постоянной основе. Он говорил мне, что просто вкладывает в этот темный мир всю свою накопившуюся жестокость и агрессию.
Несколько дней назад, в кабинете, я увидела в его глазах противоположное – Эдвард Дэвис устал от жизни.
– Вот и чай. Марта вчера принесла имбирное печенье, – проговорила Эльвира, когда оставляла поднос на столе перед диваном,