ветра и убьем Голема, как это делали раньше наши предки.
2
Конечно, оказавшись на Староместской площади, Крымов первым делом подошел к дому «У минуты», который когда-то был средневековой аптекой и много чего повидал на своем веку. Все его стены были облеплены фризами с барельефами: античные боги, аллегорические фигуры, персонажи Святого Писания, Адам и Ева в Эдемском саду в обществе единорога, христианские святые, короли и рыцари прошлых столетий. Пришлось долго присматриваться, пока он разглядел под крышей священника в остроконечной иудейской шляпе. Эта скульптурная композиция находилась в самом углу. Ее словно специально спрятали подальше от глаз. Да, за спиной знаменитого равви стояли двое молодых людей, а перед Львом Бецалелем лежало недвижимое тело Голема, ожидающего своего воскрешения.
– Пан, купите сувенир, – окликнули его.
Тут же стоял лоток, за которым стояла девушка в джинсовом костюме. Андрей подошел, осмотрелся.
– Я возьму этот, – кивнул он на глиняную статуэтку неуклюжего головастого человечка, похожего на истукана.
Таких тут было десятка три – и все близнецы. У каждого истукана на груди в области сердца виднелась маленькая дверца, там теплилась имитация огня.
– Голема? – улыбнулась девушка. – Отличный выбор. Символ старинной Праги.
– Да-да, – кивнул Андрей. Он заплатил и, не удержавшись, спросил: – Что, по-вашему, означает этот огонек в груди Голема?
Девушка пожала плечами:
– Наверное, то, что он может ожить. Или нет?
– Наверное, – кивнул детектив. – Но воля честолюбивого мастера и воля Бога – совпадают ли они?
Для милой девушки этот вопрос оказался чересчур сложным. Она поспешно улыбнулась Крымову и переключилась на других туристов, подходивших к прилавку.
Побродив по площади, Андрей Крымов сел в открытом кафе под тентом с видом на памятник Яна Гуса, заказал хорошо зажаренную утку с квашеной капустой, взял сто граммов сливовой и литр крушовицкого пива, знатно пообедал и, вставив флешку в планшет и потягивая пивко, стал изучать воистину интересную информацию.
Она была исчерпывающей в том, что касалось сомнительных качеств девяти известных раввинов, если не сказать – их темных сторон. Кто и когда был пойман или просто замечен на чем-то, его компрометирующем, чьи высказывания явно сквозили гордыней, наконец, кто уходил от консервативных проповедей в те области, куда не дозволено заглядывать простым смертным, разве что посвященным, которыми, несомненно, считали себя «защитники неба». Четверо из отмеченных раввинов жили в самой Праге, двое – в пригороде и еще трое – в других городах Чехии. Но все трое из первого ряда, то есть самые подозрительные, обитали именно в еврейском районе Праги у Влтавы. Гоняться за теми, кто жил в других городах, не имея ковра-самолета, было просто бессмысленно. Даже охотиться за обитающими в пригороде оказалось бы чересчур легкомысленно. Стоило сосредоточиться на еврейском квартале, до которого от Староместской площади рукой подать. А заодно можно было в очередной раз посмотреть и на легендарную