с газводой и мороженым выстроилась небольшая очередь. Кто-то играл на свежем воздухе в шахматы, кто-то просто нежился под лучами весеннего солнышка, и вот уже последнее было как по мне откровенным перебором. И без того излучение Эпицентра пропекает, в теньке и то потом обливаюсь.
Транспорт на территорию санатория не запускали; когда я по центральной аллее подошёл к воротам, пассажиры остановившегося на подъездной дороге автобуса уже набились в павильон, где происходила регистрация посетителей и досмотр ручной клади.
Я шагнул во внутреннюю дверь и объявил:
– Сдаём контрабанду!
Какая-то барышня презрительно фыркнула, Яна тоже поглядела без всякой приязни, но не преминула вручить мне сразу пяток перетянутых шпагатом коробок конфет «Медный всадник», формально запрещённых к провозу из-за начинки с коньяком. Следом через толпу протолкался Яков Беляк. Заместитель председателя студсовета вручил свёрток с пачками трубочного табака, а Миша Попович привёз в научный центр бумажный пакет с парой бутылок красного вина.
– Как дела? – поинтересовался он.
– Лучше всех! – усмехнулся я в ответ. – Получится сегодня с высшей геометрией помочь?
– Да, время будет.
Миша пристроился в хвост стихийно образовавшейся очереди, а я вперёд всех лезть не стал и примостился на подоконник. Личного досмотра посетителей не проводилось, на проходной проверялась только ручная кладь, но контролёры то и дело требовали сдать запрещённые к проносу предметы, и окончательно опустел павильон только минут через двадцать.
Тогда я предъявил пропуск, выставил на прилавок пакет с бутылками и улыбнулся.
– Ну-с, приступим! Вино!
– Не положено! – ожидаемо заявил незнакомый мне контролёр. – Алкогольные напитки проносу на территорию не подлежат!
Я вздохнул и достал утверждённые комендантом научного центра правила.
– Читаем! «Запрещается проносить спиртные напитки». Спиртные, не алкогольные!
– Не положено!
– Старшего смены позови.
А вот старший смены меня уже знал.
– Вино и что ещё? – спросил он с обречённым вздохом.
– Трубочный табак.
– Не положено! – немедленно встрепенулся контролёр.
– «Запрещается проносить сигареты и папиросы», – немедленно срезал я его очередной цитатой. – О табаке и махорке в правилах нет ни слова. Хотите – распотрошите.
Старший смены глянул в ответ в высшей степени неодобрительно, поскольку при отсутствии нормального личного досмотра посетителей такого рода проверка ничем иным кроме как профанацией быть не могла.
– Дальше! – буркнул он.
– Конфеты, – подсказал я. – Шоколадные.
И вот тут уже пришлось развязывать шпагат и вскрывать коробки, демонстрируя их содержимое. Столь любимые Валентиной конфеты с коньяком запросто могли не пропустить по чисто формальным основаниям, но со мной контролёры связываться не стали.
И не в силу служебного положения, просто я знал