сидящего ближе всех к ней человека. Зрелище было настолько невероятным, что сложившийся пополам и свалившийся с лавки без единого звука долговязый не смог отвлечь моряков от созерцания грозной поступи пришелицы.
В дверь продолжала заливаться вода, но на это никто уже не обращал внимания – все завороженно следили за явившейся из водяного смерча, а та в свою очередь обшаривала взглядом разгромленное помещение, словно потеряла что-то в этом хаосе. Наконец ее взгляд остановился на Лане.
Подождав, когда пол примет горизонтально положение, девушка медленно начала двигаться в его сторону.
– Это же сама Аванами-но, – вдруг ожил один из прижатых к лавке морской болезнью матросов.
«Аванами-но, Дева пены на воде, – подумал Лан, – вполне могла появиться после такой бури, если бы, конечно, наабаты так легко появлялись в этом мире. А они давно перестали показывать свои лица смертным, так что сомнительно, что высшее существо пришло проведать это паршивое суденышко». Да и струйка крови, продолжавшая размазываться по лбу красавицы, доказывала, что она человек, хотя бы отчасти: войти в эту дверь, учитывая, что творилось снаружи, обычный человек вряд ли бы смог.
Корабль почти выровнялся и девушка, – теперь стало заметно, что мокрая одежда совершено не сковывает ее движений, как-то ей удавалось размашисто шагать по залитому водой полу, словно ее ноги и не были обмотаны мокрой тканью, – ускорив и без того огромные шаги, направилась к Лану.
– Эй, красавица, – всполошился Хьюго, которому страх перед хозяином и предвкушение награды придали решимости, – парень, конечно, красавчик, я понимаю твой интерес. Будь моя воля, с удовольствием подарил бы его тебе или великому Иосуутси, но он принадлежит нашему господину, так что попрошу тебя, выбери другую игрушку.
Говоривший пытался произнести свои слова с почтительной интонацией – насколько ему позволял словарный запас, – вдруг красотка действительно из морских духов. Это, конечно, немыслимо – наабаты – сказки для детей, но Хьюго решил подстраховаться.
Он, как и Лан, чувствовал подвох. Вон и кровь течет, – откуда у морской девы взяться красной крови, – и руки все в ссадинах. Мужчина осмелел и начал уже приподниматься на ноги, когда девушка наконец добралась до буфета, дернула один из ящиков и вытащила нож.
Теперь в одной руке у нее был тяжелый фонарь, в другой – огромный тесак. Неловко опустившись на колени перед Ланом, гостья поставила фонарь на пол. Тот, слово обладал собственной волей, сразу пополз по скользкому полу в сторону выхода. Она опять замешкалась, вернув фонарь на место, и одним движением перерезала веревки, стягивающие руки пленника.
Лан же, вблизи рассмотревший лицо явившейся из штормовых вихрей морской девы, начал догадываться, что происходит. И чуть не пропустил, когда Хьюго оторвался от лавки и, пошатываясь, пошел в их сторону.
Все же в последний момент Лан заметил его маневр и освободившейся так вовремя рукой ударил на сколько хватило сил, целясь в переносицу пирата. Мужчина