будущего. Хотя не помню, чтобы в нашем прошлом было что-то подобное.
Я ощущал себя Кортесом и Эйнштейном в одном флаконе и никак не мог понять, чему я, собственно, радуюсь. Что-то в моем лице изменилось, а дядька в вышитых одеждах как-то сразу поугрюмел и тихо отдал приказания. Я продолжал восторженно улыбаться, когда кто-то схватил меня за ногу.
Вот тут я и забыл про науку, если бы не замечтался так, завизжал бы. Посмотрел вниз, а там – девчонка, ушастая, разумеется, схватила меня за колено, заглядывает в глаза и улыбается, как могут улыбаться только маленькие дети. От облегчения я присел и поцеловал ее в макушку. Все-таки они хорошие, эти ушастые гоблины. Она отцепилась от моей ноги и побежала к маме. Ага, тут я увидел маму.
Тихо стало так, что я услышал собственное дыхание. Рыжая девушка, стоявшая неподалеку от лысого главаря, прижав острые уши, сверлила меня взглядом. Будто я могу ребенка съесть. Ага, щас, я ученый, можно сказать, а не чудовище какое-нибудь. Пять человек двинулись ко мне с мечами наперевес.
Да ладно, что я такого сделал то? Я уже готов был зарядить в ближайший переулок, но меня как-то слишком, я бы даже сказал, неестественно быстро, окружили. Мечи они держали наготове, но тыкать в меня ими, видимо, не собирались. Просто обступили со всех сторон и двинулись с площади. Я обернулся, чтобы найти взглядом своего проводника, но его нигде не было.
Сначала я решил, что меня отправят обратно в лес, но мы повернули в другую сторону. Дома здесь были пониже и попроще. После еще нескольких поворотов мы остановились у одноэтажного домика с высоким крыльцом и крепкой каменной пристройкой. Его окружал сад, в глубине которого сквозь деревья просвечивал небольшой флигель.
Меня провели во двор, все так же окружив плотным колючим кольцом. Подвели к массивной двери со старым ржавым засовом и затолкали внутрь. Дверь за моей спиной захлопнулась. Послышался лязг металла. Тюрьма, значит. А я дурак мечтал о пирожках.
Глава 10. ПОДСЛУШАННЫЙ РАЗГОВОР
Свет попадал в небольшое помещение сквозь щели между крышей и стенами, я попробовал дотянуться до них. Мне почти удалось, но они были настолько узкими, что даже просунув в них пальцы, я не смог ни подтянуться, ни выглянуть наружу, – со спортом у меня не очень, я уже говорил, – ни тем более выбраться из этого каменного сарая.
Помещение было почти пустым – тюрьма есть тюрьма. Соломенный матрас с наброшенной на него грубой тканью, емкость с водой, похожая на огромную бочку, ковш, чтобы зачерпнуть воду, что я сразу и сделал. От долгого перехода и волнения у меня пересохло в горле. У ручья напиться не догадался: слишком увлекся ушами своего попутчика.
Надо бы хорошенько все обдумать: как себя вести, что говорить, если странные люди начнут расспрашивать. Очень не нравится слово допрашивать. Я начал искать теплую одежду или одеяло: то, которым укрывался на лесной поляне, осталось у ручья. Но их не было. Заморозить они меня решили, что ли? День начал потихоньку угасать, скоро станет жутко холодно, а