.

читатель поднял глаза. Витка попытался спросить его:

      – Ты кто? – фраза хоть невнятно и хрипло, но прозвучала.

      – Коля.

      – А… Витя, – он хотел приподняться и протянуть руку, но, похоже, погорячился: в голове возник диссонанс, а в рёбрах – острая боль.

      – У тебя сотрясение, пока желательно меньше двигаться.

      – Пока… что?

      – Пока доктор не придёт, он оставит рекомендации.

      – Слушай, а что со мной? – Витька ничего не помнил, только понимал, что его положение сейчас – кранты.

      – Машина сбила. Помнишь?

      – Не-а…

      – Похоже, переломы рук, ног, рёбер и, пожалуй, носа.

      Витька подумал: «Вот те ладушки-оладушки, прикатили к бабушке!» и сказал:

      – Ни х… себе. Как это меня угораздило?

      – А я почём знаю? У доктора спроси.

      – А ты… Коля, с чем?

      Тот нахмурился:

      – Производственная травма, полноги оттяпали.

      Витька застонал и опять забылся. Позже его разбудили. Медсестра, уже другая, пришла кормить. Он отреагировал так:

      – Ни фига себе пошив! С ложечки, как младенца!

      – Это только первый раз. Дальше будете сами справляться: потихоньку садиться и, когда голова перестанет кружиться, начнете есть самостоятельно.

      – А естественные потребности, простите?

      – У вас утка, вынесем. Если есть родственники, попросите памперсы. С ними и вам, и нам удобнее будет. Их можно в аптеке на первом этаже купить.

      Витька чуть было не вскрикнул: «Ну, и хрень! Памперсы! Мужику?». Впрочем, родственников у него не было, и на первый этаж он сам спуститься не мог.

      Доктор пришёл на следующее утро с обходом, он оказался мужчиной средних лет с нерусским лицом.

      – Я – ваш доктор, Алибек Мафусаилович.

      Витька смолчал, а сам подумал: «Главное, что доктор. Пусть базарит, отчего вся левая сторона болит, рёбра дыхнуть не дают, и буду ли я работоспособен опосля». Но обход начался не с него, а с других трёх человек. Витька пока ждал его – сел. Учился садиться постепенно. Понял, что главное, головой не вертеть и резких движений не делать. Наконец, Мафусаилович добрался до него.

      – Что, Виктор Андреевич, как вы себя чувствуете?

      Витька сразу выложил ему всю правду-матку. Может, не слишком членораздельно, но эмоционально, перемежая речь ненормативной лексикой. Алибек Мафусаилович согласно кивал головой и что-то записывал в папочке. Больной не выдержал:

      – Может, просветишь плёнку, как я в дерьмо вляпался?

      – Это – дело милиции Наше дело – медицинское. Собираем по кусочкам и доживать отправляем.

      Витька юмор не оценил. Врач продолжил:

      – Кстати, о милиции. Я уже сообщил, что ты… Вы в состоянии общаться так что сегодня или завтра должен подойти человек для беседы об аварии. Советую вспомнить подробности.

      «Ладушки-оладушки, нечего мне вспоминать… Но лучше пока об этом заикаться не буду», решил Витька. Дальше разговор коснулся