ущемляют права сексуальных меньшинств. Поняла?
На Лельку речь впечатление произвела, но все равно идея казалась абсурдной.
– Да у меня мужиков было больше, чем депутатов в Госдуме, об этом все знают.
– Ну и что? Ты искала. Пыталась понять, чего тебе не хватает, искала это в новых партнерах, не получая никакого удовлетворения.
Полянская снова хрустнула шкафом, но на этот раз даже не обернулась, настолько велико было возмущение:
– Ты чё такое говоришь?! «Не получая никакого удовлетворения». Да я как вспоминаю, вот такие мурашки по заднице! – она выставила вперед указательный палец. – Как я им потом в глаза смотреть буду?
– Ну и сиди, корова сисястая, – разозлилась Аня. – Уволят тебя, куда пойдешь? Двор подметать? А так шанс получишь. Только представь, сколько тебе потом мужиков напишут. Выберешь себе поприличнее и замуж выйдешь. А то, гляди, и в кино пригласят сниматься. У тебя вон какая фигура… Фотогеничная.
Полянская зарделась и огладила крутое бедро.
– Да уж, не отнять. – Но тут же подозрительно прищурилась: – А чего это они мне писать станут, если я всем скажу, что я… ну того… что лесбиянка?
Устав от несвойственного всплеска эмоций, Петрова опустилась на табурет. Расставив локти на столе, она уставилась на Полянскую долгим немигающим взглядом:
– Ты просто совсем не разбираешься в психологии мужчин. Они ведь как на самом деле думают?
Толстуха пожала плечами.
– Как?
– Что мир вращается не вокруг солнца, а вокруг их члена. То есть это и есть центр мироздания. И как только в галактике нарушаются причинно-следственные связи, происходит сбой, порождающий некоррелируемый объект, то его необходимо переместить туда, где магическое воздействие энергии фаллоса автоматически устраняет любое несовершенство. Так называемая теория фаллоцентризма. Слышала?
– Нет. А что, есть такая теория? – в низком голосе звучало недоверие.
– Конечно, – не моргнув глазом ответила Аня.
– И что с того?
– Что из женщины, с которой можно переспать и даже не спросить имени, ты превращаешься в ошибку природы, ее генетическую небрежность, которую следует немедленно устранить. А исправлять ошибки природы под силу только Богу. Следовательно, фаллос становится не просто магическим жезлом в руках Бога-мужчины, он с ним сливается. И при дополнительном влиянии мужского либидо, вечного, как перпетуум-мобиле, образует святую троицу всеобщей мировой мужской экзистенции – Членобога единого. О чем, кстати, подробно рассказывает теория теофаллизма. – Аня незаметно выдохнула. – Переспать с обыкновенной женщиной, пусть даже самой красивой, тьфу, ерунда, в конце концов все зависит от количества денег, а вот превратить лесбиянку обратно в женщину, вернуть ей изначальное предназначение – искусство, подвластное немногим. Так Пигмалион вдохнул жизнь в мраморную статую, так Господь из ребра Адамова сотворил праматерь нашу. С такими женщинами не расстаются. Их берегут и лелеют как редкое произведение искусства, ибо они являются живым и наглядным