изображающим хризантему. Его длинные чёрные волосы спускались до плеч, на лице красовались длинные усы и элегантная бородка, а его глаза, небесно-синего цвета, светились любовью. И надеждой – и в то же самое время какой-то неземной тоской и отчаянием.
– Здравствуй, дорогая, – улыбнулся офицер.
– Как я рада тебя видеть! – восторженно воскликнула она, обняв его. – Я весь день ждала этой встречи!
– Я тоже ждал, – ответил он, обняв девушку в ответ. – Я – пленник этой пещеры, и лишь ночью, во сне я могу выйти из неё. Много лет я блуждал здесь ночами в одиночестве. Пока не повстречал тебя три ночи назад.
– Я так и не узнала твоего имени, любимый, – произнесла девушка.
– Имена не имеют значения, – с какой-то грустью произнёс офицер. – Если ты узнаешь моё имя, это тебе ничего не даст. Мне же ничего не даст твоё имя. Не имя главное в человеке, а его сущность.
– Ты прав. Имена не главное. Главное, что с тобой я могу быть сама собой.
Офицер в ответ щедро улыбнулся:
– Пойдём же из этого ужасного места. Я не хочу вновь возвращаться сюда до самого утра.
И они покинули негостеприимную пещеру.
– Обычно я не такая, – произнесла девушка. – В жизни я прямая, резкая, даже способная повести за собой людей. Но всё-таки я не должна забывать, что я женщина, и лишь здесь, во сне, наедине с тобой – я становлюсь сама собой и снимаю эту повседневную маску железной леди. Никто и не догадывается, что в глубине души я мечтательная и влюбчивая.
Они направились гулять по морскому берегу, любуясь друг другом и лунной дорожкой.
– Я тоже могу быть самим собой лишь с тобой. Меня всегда считали грубым и бессердечным воякой, но это лишь слухи. Не поверишь, но я – романтик. Старый солдафон тоже может быть мечтателем. Люди думали, что я неспособен на любовь, а способен лишь на кровожадное убийство. Но все они заблуждались. Я всегда проявлял милосердие к поверженным врагам, я никогда не был бессердечным головорезом.
– Вояка-романтик! Странно сочетание, но я верю, что ты именно таков.
– Я воспевал свои победы в стихах.
– Ты ещё и поэт?
– Конечно. Послушай моё стихотворение, посвящённое освобождению моего родного города от бунтовщиков:
Знай, друг мой, мятежников банда безбожных
Бежала от нас, не оставив следа.
Нам даром досталось, считай, поле брани —
Бежали враги, убоявшись греха,
Они заплутались, как стадо баранье,
Что вдруг потеряло в пути пастуха.
В холмы унесенные, словно мякина,
Которую ветер сдувает с полей, —
Мы видели только их спины, их спины
За грудою трупов людей и коней.
Им вал не помог, и стена не укрыла,
И враг, что надеялся дать нам отпор,
Покрылся одеждой бесчестья, и был он
Унижен, как схваченный за руку вор.
И к ним, словно кожа к лицу, пораженье
Прилипло –