местный шофер-казах. Он звал нас, девочек, на танцы в клуб, находившийся от нашего тока на расстоянии трехсот километров. В казахстанской степи такие просторы, что триста километров для них – не крюк. Можно было бы и развлечься немного. Не помню, но мне кажется, мы не воспользовались его предложением. Зато он возил нас к каким-то своим родственникам. Там мы пили местный плиточный чай со сливками и кумыс. Чай мне понравился. И еще я научилась управлять трактором «Беларусь» и лихо ездила на нем.
Впоследствии я показала этот рассказ своему бывшему однокурснику Валерию Воинову. К моим воспоминаниям он добавил следующее: «Ты не упомянула о комарах. Помнишь, как перед сном мы зажигали кизяк в ведре. Он нещадно дымил, его ставили в самом дальнем углу палатки, постепенно перемещая к выходу, и оставляли там на всю ночь – но это не очень-то помогало в изгнании этих вампиров. Помню так же, как мучили нас тучи комаров, когда мы на грузовиках возили зелёную массу на силос. Нам приходилось почти с головой зарываться в эту массу и таким образом спасаться от этой напасти. Причём в основе этой зелёной массы были не кукуруза и подсолнухи, а полынь, которая огромными кустами покрывала поля, лишь иногда давая возможность пробиваться других культурам. Потом на этих же грузовиках внавалку привозили нам хлеб, и за время пути он успевал вдоволь насытиться полынной горечью. Молоко коров, которые находились на этой «диете», также было нещадно горьким.
И еще, ходила ли ты на реку купаться? Это был, по-моему, Ишим, приток Иртыша. Там была наиболее озверевшая масса комариных полчищ. Нам приходилось внутри палатки отрабатывать алгоритм раздевания, чтобы через секунды оказаться в воде. Также тщательно надо было продумать последовательность одевания, чтобы сразу и бегом покидать это ратное поле. В общем, это действительно были весёлые деньки!».
Так закончилась наша целинная эпопея. Нам даже заплатили какие-то, но очень малые деньги. Я-то получила весьма небольшие деньги. Это случилось потому, что, во-первых, я работала на очень дешевых работах, во-вторых, у меня были прогулы и, в-третьих, из зарплаты вычли кругленькую сумму за питание. Не исключено, что на нашем труде кто-то нагрел руки. Ведь мы не видели всей системы учета. Клара и Валерий, по сравнению со мной, заработали очень неплохо.
Обратно мы ехали уже в плацкартных вагонах с той только разницей, что в купе кто-то спал и на третьей полке. По-моему, это была я. Можно было заказать постельное белье. Доехали без приключений. Единственное «но» состояло в том, что я не подумала о еде, а нас уже больше не кормили. Что-то смогла купить в дороге, но этого было мало. Мне было голодно.
Дома, в Ленинграде, мы получили значки «Участнику уборки урожая на целине», подтверждающие наше участие в освоении целинных земель, и постарались как можно скорее забыть о ней. Жизнь наша постепенно стала входить в обычное русло.
Что сказать в заключении? Может быть, привести цитату из статьи сотрудника Оренбургского государственного университета Е. А. Семенова, написанной