Мы с детства сроднились с тревожной трубою,
Предвестницей игр и предвестницей боя;
Все вражьи угрозы достойны презренья,
Пока мы друзья на пиру и в сраженье.
© Павел Широв, 2016
Автор гравюры на обложке Эдуард Широв
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1. Потеря
– Что за… Куда он делся?
– Ты о чём?
– Мобильник…
– Что мобильник?
– Выронил, а найти не могу…
– У тебя же вроде зажигалка была?
– Ах, ну да, совсем забыл…
Вспыхнувший через несколько секунд огонёк зажигалки осветил лицо мальчика лет четырнадцати. При лучшем освещении можно было бы заметить, что он немного худощав, у него каштановые волосы, и на плечах что-то вроде накидки светло-синего цвета, с изображёнными на ней довольно схематично цветками чертополоха. Но зажигалка давала мало света, и разглядеть сейчас можно было только лицо.
– Ничего не понимаю. Тут же должна быть лестница…
– И что?
– Её нет!
– Спокойно, Берти. Что значит, нет?
– Нет, значит – нет. Смотри сам!
Огонёк погас, но почти сразу вспыхнул вновь, осветив теперь и лицо другого мальчика. Этот мог показаться чуть старше. Он был немного выше ростом и шире в плечах. На лице у него были веснушки, волнистые светлые волосы почти доставали до плеч. Как раз в тот момент, когда огонь снова вспыхнул, он протянул руку, будто ощупывал что-то перед собой.
– Стена, – проговорил он.
– А я о чём!
Берти, как называл его приятель, поднял руку с зажигалкой повыше. Теперь огонёк выхватывал из темноты и небольшой участок стены из дикого камня. Мальчики стояли как раз перед этой стеной.
– Значит, лестница с другой стороны, – сказал светловолосый. – Не вижу причин для паники.
– Не видишь, потому что темно. А ч-чёрт!
По-видимому, верхняя часть зажигалки нагрелась и обжигала пальцы. Берти разжал пальцы, обоих снова окутала тьма.
– Лестница должна быть здесь, – раздражённо сказал он. – Иначе ты был бы впереди меня, а не позади.
– Впереди, позади, – проворчал его друг. – Ясный день, она где-то тут. Ты просто запутался, пока мобильник свой искал.
– Но, Санди, мне надо его найти. Это подарок на день рождения, и вообще…
– Не называй меня так. Терпеть не могу, когда сокращают моё имя!
– А как? Александр звучит как-то… официально. И потом, ты же называешь меня Берти…
– Ладно, забудь. Сейчас и правда надо понять, куда идти. По всему получается, что здесь тупик, а если тупик, значит…
– Но как это… тупик, если… то есть это…
– Ты что, с перепугу по-английски говорить разучился?
Говорили мальчики действительно по-английски, однако можно было догадаться, что для обоих язык этот не был родным. Произношение и некоторые слова, иногда проскакивавшие в речи старшего мальчика, явно свидетельствовали о его русском происхождении, а характерный акцент младшего мог бы подсказать, что тот родом из Латвии. Собственно, так оно и было. И хотя как раз поэтому он немного знал русский, оба уже привыкли общаться на английском, как требовало первое и главное правило летней школы, куда они приехали именно для того, чтобы усовершенствовать свои познания этого языка, и вместе с другими учениками которой в то воскресное утро… Впрочем, лучше рассказать обо всём по порядку.
Если бы какой-нибудь случайный путник – турист или обычный прохожий – оказался в то утро на дороге, огибающей небольшое живописное озеро к северу от Глазго, он, пожалуй, мог бы подумать, что угодил прямиком в средневековье. А что ещё можно было предположить, увидев на лужайке под холмом, на котором возвышался старинный замок, стяги со львами и единорогами, а под ними воинов с мечами, алебардами и другим давно вышедшим из употребления оружием. Но конечно, приглядевшись повнимательнее, наш турист сразу бы понял, что он ни в коем случае не совершил перемещения во времени и может не опасаться за свою жизнь. Ведь он наверняка заметил бы невдалеке парковку уставленную автомобилями, о которых в средние века никто, понятное дело, и слыхом не слыхал. А на склоне холма увидел бы он множество людей, одетых совсем не в средневековые одежды. Да и замок был уже никаким не замком, просто грудой камней, к тому же окружённых металлическими заграждениями, поскольку служил теперь банальным аттракционом для туристов. И воины, расположившиеся на поле, никак не могли быть настоящими воинами, просто потому, что в большинстве своём это были подростки.
Объяснение всему этому было очень простое. На поле возле развалин вскоре должно было начаться представление, лишь символически обозначавшее