есмотря на его безукоризненный внешний вид, почти не заметили. Каждый день молчаливые двери банка впускали десятки роскошных господ, сопровождаемых сотнями вальяжных телохранителей, у которых были кейсы, оружие, навороченные телефоны, а главное у всех были бегающие, алчные, спешащие на заранее обусловленные встречи глаза.
У этого господина по фамилии Вышегорский ничего в руках не было, смотрел он совершенно спокойно и никуда не спешил; по всему получалось, что он как бы не принял игру этого неторопливого учреждения.
– Вам что-нибудь нужно? Я могу вам чем-нибудь помочь? – спросил подошедший к нему сотрудник охраны, решивший, что человек или ошибся дверью, или зашел в банк без особого дела к кому-нибудь из своих друзей.
Вышегорский медленно повернул голову в сторону охранника, скользнул по нему оценивающим взглядом, как будто хотел понять, можно ли доверять этому человеку, и как бы мимо него, глядя в даль банковского коридора, произнес:
– Я хотел бы переговорить с президентом банка.
– Извините, он вам назначил встречу? – охранник отчеканил ту фразу, которую многократно пресным голосом вручал посетителям, и оттого еще выше поднимался над ними в собственном мнении.
– Нет.
– По общим правилам, вам необходимо обратиться в справочную службу или бюро пропусков, – подчеркнуто вежливо, но достаточно твердо, чтобы не вызывать возражений, произнес охранник.
– У меня очень важная секретная информация для президента, и я не могу сообщать ее посторонним лицам.
– Но вы мне можете сказать?
В ответ опять прозвучало неприятное и непонятное для службы безопасности слово “нет”, которое заставило сотрудника банка на секунду задуматься.
– У вас есть документы?
– Конечно.
Получив ответ на один из основных вопросов и не проявляя ни малейшего желания взять эти документы в руки, сотрудник службы безопасности попросил мужчину подождать в холле и быстро удалился в дежурную часть. Через несколько минут он вернулся с другим сотрудником, во всех чертах которого – от твердой осанки до дорогого костюма – угадывался руководитель. Опять состоялся вполне дежурный диалог с той лишь разницей, что начальник службы охраны попросил показать документы и более настойчиво пытался выяснить, о какой именно информации идет речь.
– Хорошо, вы видите меня и мои документы, – сказал Вышегорский. – Я понимаю, что президент такого крупного банка очень занятой человек, но я могу хотя бы переговорить с начальником службы безопасности, отвечающим за его жизнь? У меня самая серьезная информация.
Начальник охраны еще раз оценил посетителя, в котором отсутствовали всякие признаки душевной болезни, затем опять заглянул в документы на место постоянной прописки и подчеркнуто недовольно произнес: “Хорошо, подождите”.
Через десять минут в холл по главной лестнице спустился солидного вида мужчина. Ничего ни у кого не спрашивая, он подошел к Вышегорскому и сказал: “Я начальник службы безопасности. Слушаю вас”. Ему не хотелось спускаться. Долгие годы работы в спецслужбах приучили отставного генерала к тому, что часто внешне спокойные с деловой информацией посетители после проверки оказывались лицами, состоящими на учете в психиатрическом диспансере. Все они требовали к себе королей, царей, а вот теперь и президентов. Но этот посетитель проявил здоровую настойчивость, и с ним необходимо было переговорить. Он жестом предложил посетителю отойти в сторону, чтобы иметь возможность поговорить один на один.
– Президенту вашего банка грозит опасность. Его хотят убить.
– Кто? – как можно хладнокровнее спросил отставной генерал.
– Я не могу об этом сказать. Да это и не имеет большого значения в эту минуту. Важно, что я знаю: где и когда собираются совершить нападение. Это и есть предмет разговора с президентом банка.
– А почему вы мне не хотите сказать? – задал новый вопрос генерал. – Я начальник службы безопасности. Это моя непосредственная работа. Кроме того, почему вы не пошли в полицию?
– Понимаю, но в полиции могут быть информаторы мафии. Но главное состоит в том, что речь идет о гигантском финансовом проекте, – ответил посетитель, уже не сомневаясь, что ему будет организована встреча с первым лицом ведущего банка.
Генерал не мог терпеть разговор о связи мафии и полиции. Специфика предательства такова, что один хорошо укрытый предатель может нанести колоссальный ущерб любому хорошо работающему государственному организму. А в случае с полицией, да при сочной поддержке газет и кино создается апокалипсическая картина всеобщего предательства и развала. Но дело обстоит совершенно не так, но об этом генерал говорить не хотел. Его больше увлекли слова о гигантском финансовом проекте, в чем он мало чего понимал, поэтому пригласил посетителя пройти подождать в служебное помещение. С этой минуты мощная, скрытая от посторонних глаз служба безопасности пришла в движение: с паспорта сняли установочные данные, посетителя негласно сфотографировали, проверили окружение банка и за те пятнадцать минут, пока его угощали кофе, успели