в отделе, немедленно становилось известно начальству. Ордынцев лукавил, говоря, что у него лишь есть подозрения насчет коллекционеров. У него были факты. И еще какие факты! Просто было не время о них еще сообщать. А началось все с того, что в ванной антиквара Янгеля были обнаружены частички крови. Это установила экспертиза. Кровь, как выяснилось, принадлежала хозяину дома. Но само по себе наличие частичек крови ни о чем не говорит. Возможно, пошла носом при повышенном давлении, а мог просто порезаться, когда брился. Самое интересное началось, когда прилетел из Америки сын Марка Давидовича, Борис. Оказывается в доме его отца, был оборудован тайник, где хранились все его ценности, включая самый дорогой антиквариат и деньги. Тайник находился в подвале дома и представлял собой огромных размеров сейф, искусно закамуфлированный под кирпичную кладку. Кроме их двоих, о сейфе не знал никто. Когда сын открыл сейф, тот оказался пуст. Никаких следов взлома обнаружено не было. И как ни странно, ни одного отпечатка пальцев тоже. И если даже предположить, что Янгель уходя из дому, прихватил все свои ценности, то почему не оставил отпечатков. В доме у Ольги Львовны всех также ожидал сюрприз. Эксперт, едва взглянув на «Портрет мальчика», без колебаний ответил, что это подделка. Хотя и выполнена неплохо с точки зрения профессионализма. Ольга Львовна услыхав такой вывод, едва не упала в обморок. Что ж, примерно этого Ордынцев и ожидал. И не скрывал радости. Нет, конечно, он радовался не по поводу подмены картины. Его радовало то, что была нащупана ниточка. Которая и должна вывести его на весь клубок. Это была уже серьезная зацепка. Конечно, можно было бы сомневаться на счет сроков, а именно когда была совершена подмена. Но следователь почему-то был уверен, что кража по времени совпадала со временем исчезновения коллекционера.
– Скажите, – следователь взял под руку эксперта и отвел в сторону, чтобы поговорить наедине, – я так понимаю, что копию с картины мог сделать человек, который вхож в дом Ольги Львовны?
– Вовсе не обязательно, – покачал головой мужчина, – картины известных мастеров существуют во многих каталогах.
– Но как преступник мог узнать об этой картине? То есть то, что именно эта картина находится именно в этом доме, чтоб подменить ее? Ведь Ольга Львовна утверждает, что о ней знали лишь ограниченный круг лиц.
– На этот вопрос, боюсь, придется отвечать вам, – грустно улыбаясь, произнес эксперт.
«Ну что ж, картина происшедших событий начинает потихоньку проясняться. Пропавшие коллекционеры попросту стали жертвами злоумышленников, – размышлял следователь, – вот только кто эти люди? Совершенно ясно, что они хорошо осведомлены. Им известны имена не только богатых коллекционеров, но и содержимое их коллекций».
Его раздумья прервал нерешительный стук в дверь.
– Да, проходите, – Ордынцев сел за свой стол.
– Это я, Лисицын, –