кулаками, подыскивая нужный аргумент. – Надо, чтобы штукатурка сыпалась! Я настаиваю!
– Ах, штукатурка?! – вспыхиваю я и разворачиваюсь к хору. Учить меня, как надо петь? Отчитать, как девочку, на глазах всего коллектива?!
В приступе раздражения даю вступление и с первых же тактов загоняю темп. Побыстрее-погромче? Пожалуйста!
– Вперёд! К победе! – орут студентки, а я только поддаю жару, сбрасывая с рук жёсткие акценты, которые летят, как головёшки в топку несущегося на всех парах паровоза революции.
– Партия! Родная! А – а–а!! – пение переходит в истерический крик. Пианистка колотит по клавишам, баянист раздувает меха, домра-контрабасист рвёт струны, а я ещё добавляю:
А – а–а – а!!!
И тут, на самом гребне кульминации, от потолка отваливается громадный кусок штукатурки, облако пыли накрывает хор, сыплется за воротники, но мои девочки, не дрогнув, продолжают славить партию. Гвозди бы делать из этих людей!
Довольная результатом, я останавливаю хор и разворачиваюсь к директору:
– Ну как?!
– Наталья Сергеевна, что ж это вы делаете? Что ж это такое, а? – чуть не плачет директор. – Это ж убытку! Мы только что отремонтировали. По смете провели. Кто теперь будет платить?!
– Ну не знаю, Галина Леонтьевна. То вам надо, чтобы штукатурка сыпалась, то не надо…
В компании с Мурзиком
Монолог учительницы
– Ну что, Мурзик, ну что ты смотришь на меня такими зелёными глазами? Колбаски хочется? Да где же взять? Ну ладно, не капризничай. Поешь картошечки – и спать. Ну ладно, иди, иди сюда… Заводи свою мусорную машину. Избаловала я тебя. И не возражай! Да кого ж, кроме тебя, мне баловать? Обязательно нужно помурчать на ушко! Без этого спать не пойдёшь. А помнишь, как мы в гастроном ходили? Я брала себе сто граммов докторской колбасы, а тебе – ливерной. Потом я брала себе немного кофе – его прямо при мне мололи – а тебе пакетик сливок. Мы пировали так каждое воскресенье! Ты делился со мной сливками – ты всегда был добрым котом – а я давала тебе шкурки от колбасы. Они были настоящие. Их можно было есть. Да, Мурзик, тогда всё было настоящее: сливки, кофе, колбаса. И деньги были настоящие! И цены.
Ты был таким верным котом! Ты никогда не засыпал раньше меня. Помнишь? Каждый день я приносила из школы две стопки тетрадей: сорок по русскому языку и сорок по арифметике. И, когда наша коммунальная квартира засыпала, я садилась их проверять. Включала настольную лампу с зелёным абажуром и ставила рядом будильник. Такой смешной будильник! Он был на ножках, а сверху шляпка, как у гриба. Он так громко тикал! С ним было веселее и не так сильно хотелось спать. А между лампой и будильником ложился ты и провожал взглядом каждую тетрадку. Ты три часа вертел головой! И как только у тебя шея не болела? Ну, да ведь ты тогда был молодой и сильный кот.
А я любила школьные тетрадки! Синие тетрадки с розовой промокашкой. Даже запах их помню. Это было совсем непросто, проверить их. Особенно у первоклашек. Нужно было внимательно всё прочесть, найти ошибки,