Арнольда Руге, который слышал это в компании Ганса, наследный принц пожаловался Гегелю на республиканские лекции Ганса. Гегель решил читать лекции в следующем семестре, но лекции Ганса оказались более популярными среди студентов. Тогда Гегель написал свое гневное письмо. Ганс отменил свой курс, но студенты не стали переходить к Гегелю, так как Ганс был понятнее. Гегель прочел несколько лекций, но затем умер. Источник – мемуары Руге «Aus früherer Zeit», том 4, с. 431—433 (Берлин, 1867). Кажется, я припоминаю, что Терри Пинкард упоминает об этом в своей биографии, но интересно, что источник, похоже, в лучшем случае из вторых рук и более чем через тридцать лет после события. Если посмотреть на это немного глубже, то в оригинале письмо гласит:
«Профессору Гансу
Доротеенштрассе №4.
Средства информации, которые я могу назвать только «ненадежными», которыми вы решили воспользоваться, герр профессор, вывесив плакат, где вы сообщаете студентам о конкурсе, который был предметом обсуждения, и где вы позволяете себе рекомендовать мой курс этим студентам, – эти средства, говорю я, оправдывают меня в том, что я со своей стороны делаю публичное заявление, чтобы исправить то неприятное впечатление, которое ваше может произвести на наших коллег и студентов, – как если бы ваша афиша и рекомендация моих курсов были сделаны по моей инициативе (как вы дали мне почти понять в вашей записке) и как если бы я был согласен с этим действием. Надежды по крайней мере тех, кто меня знает, не позволяют мне действовать подобным образом, и страх дать вам повод для новых неуклюжих действий заставляет меня выразить вам свое мнение о вашей афише, но не другой афишей, а только этими строками.
Искренне Ваш
Гегель
Конечно, какое-то более раннее письмо могло быть утеряно, но это наводит меня на мысль, что Ганс или кто-то другой мог сделать из этого историю после смерти Гегеля].
Глава двадцатая – Смерть Гегеля
Гегель внезапно умер 14 ноября 1831 года – в тот же день, что и Лейбниц, – в четверть пятого вечера, от вирулентной холеры, симптомы которой были менее явными, чем обычно. Розенкранц приводит длинное письмо Марии Гегель своей сестре Кристиане:
«Мне придется взять себя в руки и вкратце рассказать вам, как все произошло. Мой любимый муж почувствовал себя плохо с воскресенья до полудня, хотя завтрак прошел в самом хорошем настроении, жаловался на боль в животе и тошноту, без каких-либо погрешностей в режиме или озноба. Накануне, в четверг, он начал свои курсы, полный энергии и оживленный; в субботу он еще следил за экзаменами, а в воскресенье пригласил друзей на полдник. Я сообщила им об этом и полностью посвятила себя заботе о нем. По счастливой случайности доктор приехал сразу же, выписал рецепты – но его состояние не вызвало ни у кого из нас беспокойства. Боли в животе были терпимыми. Затем началась рвота, сначала без рвоты, потом с примесью желчи. У него уже были частые приступы такого рода. Всю ночь он провел в сильнейшем волнении. Я оставался у его постели и укрывал его гагачьим платком каждый раз, когда он садился