>Начало 90-х.
Уснули в одной стране и по решению меченого старца, проснулись в перестройке, из-под обломков бывшего Союза, с застенчивой улыбкой крокодила, проклюнулся капитализм, со всех щелей штормило, людей накрыла волна бизнесомании.
Ушлые по-русски, хваткие ребятки, ломились в щели, прорубали окна, сносили двери, на белый свет рождались «группировки по интересам» – СП, ЧП, кооперативы, ОООшки- кто во что горазд, главное успеть урвать кусочек, при том жить так, чтобы «ограничивать ответственность» Уставом. Бендер нервно отдыхал в сторонке.
Бухгалтер, невзрачная профессия утерянной эпохи, взлетел в цене, в тотальной смене декорации в многоликом государстве нуждался бизнес в гибком человечке, мостике-посреднике, спрут власти набирая силу, выплевывал из чрева различные инспекции, фонды, и прочая отделы контролеров, и мелким аппетитом не страдал.
Немногие совковые конторщики готовились к грядущим переменам, анархия в среде финансовых умов настигла апогея. Дезориентация в шатком законотворчестве налогов, да и просто шок от темпа жизни, от скорости и глубины полета, сметал все старые устои советских счетоводов и в недрах хаоса и беспорядка зарождалось на белый свет поколение Бухгалтеров России, уже не «Ниночки» «Служебного романа», суетные потомки цифрового царства, выцветшие женщины в пыльной серой «двойке», хлопотливые бабенки-сплетницы, – зародилось поколение молодых и амбициозных главбухов современности.
Раскрылись в нескрываемой жесткости – жестокости: в манере говорить, одеваться, и вести себя так, как подобает на войне, где реально все средства хороши.
Никто больше не пытался и не смел шутить, высмеивать главбуха.
Чтобы начать работу главным и порой единственным бухгалтером нужны были элементарные познания в экономике и цифрах.
Спрос рождает предложение, на свет полезли полезные курсы, круг замкнулся и кукушкой звонкой пробил звездный час новейшей бухгалтерии. Для первых подснежников начинающихся курсов потребовался навык и опыт отвергнутого, но выжившего поколения экономистов исчезнувшей страны Советов.
Предприимчивые, очнувшиеся от шока «бывшие» кинулись преподавать, а курсы, в свою очередь, цыплятками из инкубатора, наскоро выплевывали амбициозных, честолюбивых «специалистов».
Новые главбухи, молодые, разменявшие третий десяток женщины, красивые, сильные, яркие, с решительным блеском в глазах, за плечами которых технарь, или даже «вышка», причем любой направленности, главное наличие твердости характера, экономическая жилка и жизненная хватка.
Бонусом шли неудачное замужество и, как правило, маленький ребенок.
Вышли на охоту брошенные и преданные, голодные молодые волчицы, на чьей-то шее, пластмассовой медалькой на хлипкой петле, еще болтался муж. Запуганный, растерявшийся мужчинка, по русской вековой привычке, потянулся к спасительной бутылке, у инфантильных недорослей, воспитанных совковыми мамками и няньками, сломался встроенный четкий алгоритм.
Дальше -больше, уже не один элемент мозаики «от школы до пенсии», не сложился, исчезла сама «коробка с пазлами», рухнули надежды на запланированное счастье.
Такого супруга, безжалостно скидывали за борт, но кто-то в страхе потерять привычную модель семьи, цепляясь за тень супружеской идиллии, пыталась вытащить любимого из паутины алкоголя, срабатывала воспетая русской классикой генетическая память бабьей жертвенности, увы, пристроив мужика к оборотистому бизнесмену на вторые, а то и третьи роли, напрочь теряла уважения к кормильцу. Агония любви крушила счастье, наступило время, когда иллюзорная бутылка побеждала жизнь.
Время показало, что выиграли те, кто ответственность за жизнь взяв исключительно на себя, предоставили мужчине право собственного выбора.
Неля.
Миша Меченый пять лет назад торжественно на Пленуме ЦК КПСС объявил широкие реформы партии под лозунгом перестройки, и страну Советов лихорадило все чаще, к 1990 году Неля была уже взрослой замужней женщиной двадцати одного года.
Рухнул привычный мир: с экрана отовсюду слепит «прожектор перестройки», давящая «тихая революция», страшная и пугающая глубиной отчаяния, люди слепыми котятами, мечутся в поисках смысла происходящего, попутно ругая и оправдывая власть имущих.
Молодая невестка, запрятав волосенки в самодельный чепчик, (в свой фирменный домашний стиль, отголосок деревенского детства в бабушкиных наставлениях, где ноги в тепле, а голова прикрыта), в цветастом фланелевом халатике, с осоловелыми глазами, с чашкой остывшего чая за обшарпанным столом на крошечной кухне коммуналки предавалась грезам под убаюкивающий звук мужниного голоса.
Остатки голубого хлопка клубочком спрятались в кармашке, торчал крючок в недовязанном носочке, маленький кусочек жизни, застрявший в ткани времени, напоминал о незавершенности, о том, что даже в мелких деталях скрыта целая история.
Совсем недавно из трешки родительской квартиры в центре города, Неля переехала жить к новоиспеченному супругу. Меланхоличная,