так же сидел на скамейке. В руках у него была зажжённая сигарета. Но ко рту он ее даже не подносил, она просто тлела у него в руках.
– Что-то случилось? Может, я в чем-то провинилась?
Платон обернулся.
– Ты здесь ни при чем. Все хорошо. Правда. Просто люблю смотреть на ночное небо перед сном.
– Обманываешь меня.
Я присела к нему на скамейку и дала ему в руки один из бокалов.
– Вина? – предложила я.
– Не хватает свечей, – улыбнулся Платон.
– Легко исправить. Где в твоем доме свечи?
– Лера, забей, и так хорошо.
Платон взял у меня бутылку из рук, налил бокал мне и поставил бутылку на землю. Мы посмотрели друг на друга. Наши головы стали приближаться к друг другу. Я хотела зажмурить глаза, но Платон одернулся.
– Ты меня боишься?
– А вдруг ты мне снова залепишь пощечину.
– Ну я может этого сама хотела, – возразила я.
Платон ничего не ответил. Он попытался меня обнять, я даже не сопротивлялась. Мне ужасно нравился Платон, этот поцелуй на кухне был неожиданным, спонтанным что ли. Я не ожидала, но сейчас я готова. Но мы просто сидели молча. А потом пошли спать. Он к себе, а я к себе. Почему так? Да вот, наверно, еще пока вот к этому точно не готова.
Следующим утром я уже хлопотала на кухне, пытаясь приготовить завтрак. Рядом бродило рыжее чудовище и вымаливало поесть. Пока я готовила и одновременно мыла посуду на мой телефон снова пришло сообщение от Валеры. Смотреть не стала, но телефон вдруг ожил и начал звонить.
– Да пошел ты! – я ткнула мокрым пальцем в кнопку отбоя.
От вчерашнего звонка этого человека мой мобильный к вечеру уже дымился. Каждый гребанный вызов отщипывает по кусочку от моего терпения, которого, к слову, у меня не так уж много. За каким чертом он вообще звонит? Что собирается сказать? Существуют ли вообще на свете такие комбинации слов, которыми можно оправдать предательство? Вернуть хочет. Зачем я ему? Любит? Если любишь, люби и моего ребенка. Ничего, справлюсь я без него. И тут я начала плакать. Слезы обожгли глаза. Я впилась пальцами в столешницу и сцепила зубы, чтобы не разреветься. Так, а ну ка перестать – сказала я сама себе. Девочки не плачут: этим девизом всегда пользовалась моя мама, а теперь он и мой девиз. Я умылась и продолжила готовить завтрак.
Через полчаса завтрак был готов. Ничего необычного: сделала легкий салат, поджарила яичницу с колбасой и на всякий случай приготовила пюре с котлетами. Я вообще не знаю, что едят футболисты, может он на диете. Надеюсь, он не будет меня за это ругать. Я разложила еду по тарелкам, предусмотрительно перевернув ломтики колбасы так, чтобы не было видно подгоревшей стороны. Ну да, бывают промахи иногда.
– Я не ем на завтрак жаренные яйца, – услышала я за спиной голос Платона.
– Хорошо, надеюсь хоть салат ты есть будешь? Есть еще пюре с котлетами.
Я почему-то так и думала, что моих стараний никто не оценит. Платон приблизился ко мне, и я уловила тонкий аромат ментола