не собираюсь терпеть издевательства над собой в этом доме! Руслан поступил подло, почему я должна терпеть? Из-за твоих гостей, папа? Не велика ли честь? К чему вообще эта свадьба? Я не хочу замуж за этого Артема Юрьевича, он мне противен! А Алина любит другого. Ты нас не хотел изначально спросить, прежде чем выдавать замуж неизвестно за кого?! – и тут Остапа понесло…. Научись молчать, Маша! Кто ж тебя просил в чужой монастырь со своими правилами. Ты ж сама дала программу Сергею Юрьевичу женить главных героев, а теперь влезла, разворошила улей и огребаешь по самое не хочу.
– Что?! Да как ты смеешь так разговаривать с отцом!? – взревел, точно разъяренный зверь Сергей Николаевич.
– Ухожу из дома, я решила, – вдруг заявила я с капризными нотками в голосе. Отец совсем обезумел от этой реплики, хотя я так пыталась его успокоить. Хожу по лезвию ножа.
– В свою комнату пошла! И не выходи оттуда, пока я не разрешу! – кричал яростно Сергей Николаевич.
– Как скажешь, папочка, – улыбнулась я ласково и поспешила удалиться спиной, так и не решилась отвернуться от разъяренного отца. Того и гляди и от него получу. В дверях столкнулась с Артемом Юрьевичем. На его лице было нечитаемое выражение.
– Что ты тут делаешь? Ужин же окончен, – вырвалось у меня от неожиданности.
– Я что сказал?! – в очередной раз я надавила на нервы отцу, тот уже был красным от злости. Того и гляди сердце не выдержит. Снова меня виноватой сделают.
– Сергей Николаевич предложил моей семье остаться на ночь, чтоб мы могли поговорить в спокойной обстановке о делах. Вы что-то имеете против, Ольга Сергеевна? – соизволил объяснить мне происходящее Артем Юрьевич. Такого поворота никто не ожидал…. Наверное, это отобразилось на моем лице, потому что в следующее мгновение, я услышала очень тихое, – Значит, противен?
Только открываю рот, чтоб что-нибудь ляпнуть этакое, как отец опережает мой словесный понос, предчувствуя неладное очередным злым рыком:
– Оля, в свою комнату сейчас же!
Киваю молча, прикрывая рот ладошкой, чтоб не вырвалось больше ни слова. Уже наговорила на свою голову. Разворачиваюсь спиной и несусь со всех ног в свою комнату. Значит, я под домашним арестом. Вероятность встретить главного героя под одной крышей резко возросла, но чуток уменьшилась. Остается процентов семьдесят.
– Олечка! – вносится вихрем Алина в мою комнату.
– У меня болит голова, – вымученно говорю, выставляя руку перед ней, пытаясь оборониться от потока ненужных розовых грез.
– Я принесу тебе таблетку и воду, – заботливо говорит сестра и уходит, оставив дверь открытой.
Не проходит и пяти минут, как Алина возвращается с таблеткой и водой. Принюхиваюсь к воде, вроде не отравлена. Совсем скоро сума сойду с этой паранойей. Успокойся, Маша, включи мозги. Отраву на запах ты не определишь, если это не цианистый калий. Выпиваю таблетку, благодарю сестру:
– Спасибо. Что ты хотела мне сказать?
– Спасибо, – улыбается Алина.
– За что? – не понимаю я.
– За