любимых песен. Она очень динамичная и ритм переключается сам. Я была в своей стихии, с первых аккордов ватность исчезла, и я танцевала так, будто сейчас передо мной только зеркало, а главный и единственный зритель – это я.
Песня закончилась. Лидер Кулэст поднёс микрофон к губам. Я ждала уже привычного повтора слов, восстанавливая дыхание. Но Тревор обратился в первую очередь именно ко мне, насмешливо скользя по мне чёрными глазами:
– Участник номер двести пятьдесят пять. Мы не любим, когда нарушают правила! – внимание конкурсантов обратилось в мою сторону. Я искренне не понимала, о чём идёт речь, сердце ухнуло в пятки и отдалось звоном в ушах. – Никакого серого! А нам отчётливо было видно во время твоих движений, серые лямки нижнего белья-а, – игриво проговорил он последнее слово.
Вот, блин! Точно, под блестящую майку цвета серебра я надела серый лиф. Как же он его заметил?! Неважно. Но это не может стать причиной моего исключения на первом этапе!
Глядя прямо в глаза Тревору, я потянулась руками за спину под свою майку, расстёгиваю лиф, после чего ловко вытягиваю его через пройму и бросаю себе за спину.
Вокруг раздались возгласы. Тревора явно веселило моё поведение и он одобрительно кивал. Его дреды, собранные в хвост на макушке, так забавно дёргались в этот момент, что напоминали перья луковицы.
– Отлично! – крикнул лидер группы, растянув губы в самодовольной улыбке. – Поаплодируем этой смелой красотке! Надеюсь увидеть тебя в финале, – бросил он, подмигнув, а потом закончил речь стандартным за этот вечер набором слов о том, чтобы мы ждали сообщение на телефон.
Энн ждала меня около забора. Меня переполняли эмоции, сложно объяснить, почему я улыбалась, а вместе с этим из глаз текли слёзы и тело бил лёгкий озноб. Нервное напряжение решило именно так покинуть моё тело. Подруга без слов просто обняла меня и гладила по голове, как маленькую девочку. Дружба проявляется не только в каких-то невероятных поступках и самопожертвовании, иногда это просто немая поддержка, тихое участие и подаренное тепло. Облегчение волной прокатилось по мне и стало очень хорошо на душе.
Вернувшись домой, решили устроить с Энн и Сарой посиделки за кухонным столом с чашками чая. Сначала мы рассказывали подруге о конкурсе, потом просмотрели запись эфира. Оказалось, Энн настолько была поражена наглостью Тревора, что от волнения из-за меня забыла о прямом эфире и в самый пикантный момент опустила руку, опомнилась, когда я уходила со сцены.
Утром я была сама не своя на работе, в горле застрял ком и упрямо не собирался пропадать. Я ждала сообщение от Кулэст, то и дело хватала телефон и проверяла, включён ли звук. На автомате подписала трудовой договор, подсунутый Швабралиной, не прочтя и строчки. А получив на сегодняшний день задание от большого босса – разобрать архив, молча потопала в маленькую комнатку с папками и приступила к своим обязанностям. Мне хотелось остаться наедине с собой, архив, пусть и пыльный немного, был сейчас очень кстати.
Глава 5
Дэвид
Розовая