больше! Пришлось еще стол ставить. Как мне объяснили, кто-то неожиданно вернулся из командировки.
– А что праздновали? Для корпоратива по случаю Нового года еще рано. Какой повод?
– Праздновали назначение нового генерального директора. Как мне объяснила его заместитель – а именно она отвечала за торжество, – это сын бывшего генерального директора и хозяина фирмы – Жоры Агапова.
– Вы так хорошо его знаете? – изумился Павел. – Что так вот, без протокольных почестей и отчеств – Жора?
– Так вы не знаете, кто он? – В испуганном взгляде старшего менеджера засквозило легкое превосходство. – Это о-очень авторитетный дядька. О-очень! Поговаривают, что состояние свое сколотил еще в девяностых. Рейдерством не брезговал. Ну и всякими разными вещами баловался. Это все больше разговоры, конечно. Но авторитета ему не занимать. Мало кто на него мог рот открыть. Сейчас вот отошел от дел. Устал, видимо. Сына поставил на свое место. Но это то, что я лично слышал от официантов. Сам я мало что знаю.
Павел потребовал, чтобы к трем часам дня весь персонал, обслуживавший вечеринку, явился в ресторан для дачи показаний.
– А если кто не захочет? Выходной. Всю ночь работали и…
– Если кто не захочет, привезут в отдел, – с неприятной ленцой перебил его Павел. – Вы сами из города не уезжайте пока никуда. И подойдите во-он к той важной девушке, распишитесь в протоколе осмотра места происшествия.
Важная девушка – старший лейтенант Алена Леонова – сидела в паре метров от них за столом, накрытым белой скатертью. Она, конечно же, все слышала и послала Паше откровенно злобный взгляд.
Леонова не должна была сегодня работать. У нее выходной. Законный! Первый за две недели. То дежурства случались, то усиления. Ей даже квартиру отмыть было некогда. И там до сих пор на подоконниках стояла одноразовая посуда в упаковках, неиспользованная в ходе празднования ее дня рождения. Подойдет вечером, тронет целлофан, захочет выбросить – и тут же руку одергивает. Чего выбрасывать, если все новое?
День рождения удался, как считала Алена и все друзья, ее в тот день посетившие. Причем не приглашала никого. А заявилось аж пятнадцать человек. Все веселые, горластые, с шариками, цветами, подарками. Сами накрыли стол, вытащив его на середину ее единственной комнаты в квартирке-студии. Пели под гитару до полуночи, пока соседи не пригрозили полицией, а Аленина бабушка, проживающая с ней на одной лестничной клетке, обещала прийти и надавать ей по заду тапкой. Потом пели уже без гитары и шепотом. И смехом беззвучным давились от бесшабашного веселья. Ушли так же – толпой – уже под утро. Она проспала весь день. Вечером кое-как убрала грязную посуду, что-то выбросила, что-то вымыла. Пропылесосила и…
И с тех пор ни единого выходного! И сегодняшний день она хотела посвятить наведению порядка в доме, а Фокин взял и вызвал именно ее.
– Почему я, товарищ майор?! – возмутилась Алена. – Сегодня очередь Игоря Ходакова! Я в прошлый раз выезжала.
– Потому что, старлей, – жестко оборвал ее нытье майор. –