той незаметной паутины, которая коварно окутывала чувства, а порой и сердца. Вот поэтому так и получилось, что даже он, обычно такой решительный и волевой, теперь тоже стоял и смотрел на голубей, погруженный в непривычно глубокие утренние думы.
На самом деле Чезаре Бурелло, доктор пластической хирургии и косметологии, почетный специалист, одаренный хоть и суровой, но элегантной мужественной красотой, которая покоряла жертв с обезоруживающей простотой, пытался наконец разобраться с довольно банальным вопросом: куда пропала легкость в отношениях?
Куда исчез волнующий трепет, соблазнительная дрожь, мурашки, в конце концов, которые должны сопровождать отношения с такими очаровательными созданиями, как женщины? Все вдруг исчезло, неумолимо поглощенное их тягой к собственничеству и официальному статусу. Медленно, день за днем оно растворялось в этом болоте, где на смену игривости пришло нездоровое желание уз брака.
Так всегда случалось: ни с того ни с сего легкость уступала место жесткости, и с этого момента начинали расходиться длинные трещинки, которые отнюдь не делали отношения увлекательнее, вместо этого превращая их в жалкий триумф компромиссов.
Все начиналось по чуть-чуть, и обычно люди эти подмены даже не замечали – а он замечал, всегда. Вместо шуток и игр приходила степенность и серьезность, вместо приключений – рутина, смех сменялся фырканьем, а страсть – вялостью. Вот почему рано утром в пятницу Чезаре, бесцельно разглядывая летающих над лагуной птиц, спрашивал себя, неужели так будет всегда. Может, где-то все же существует что-то легкое, удивительное, неподвластное постоянному изматывающему давлению реальности? Кто-то, кто с течением времени остался бы цельным и верным себе. Кто продолжал бы сиять.
Неужели в целом мире не найдется ни одной женщины, которая выбрала бы иной путь? Которая могла бы идти рядом с ним, создавая их собственную карту, шаг за шагом, не позволяя условностям диктовать правила? Одна женщина, только одна, жизнь с которой – нечто особенное?
Потому что Чезаре любил женщин. Любил их мягкость, то, как они двигались, это детское выражение, которое нет-нет да появлялось под слоями макияжа и во взгляде. Ему нравилась их гладкая кожа, плавные изгибы тела, впадинки и ложбинки, на которые обычно не обращали внимания, а он замечал сразу. Женщины, по его мнению, были самыми прекрасными созданиями на свете. Волшебными существами, к которым он испытывал безграничное восхищение. Отсюда и вся глубина его уныния, что воодушевление и предвкушение вновь уступали место условностям. Просто дамоклов меч. Неумолимое тиканье, наполняющее минуты мукой, а не восторженным счастьем.
И вот доктор Чезаре Бурелло, который прекрасно справлялся с любыми неожиданностями в операционной, сейчас был искренне обеспокоен, так как в очередной раз женщина, с которой он встречался последние несколько месяцев, по какой-то причине вбила себе в голову, что является его невестой. Официально. Ей не хватало простой радости быть вместе: они должны были, по